Вопрос и 49

Задача систематизации, упорядочения мира культуры может быть решена путем выявления и характеристики типов культуры, т. е. построением ее типологии. Произвести типологию – значит выполнить определенную классификацию явлений (в нашем случае – культурных) по общности каких-либо признаков. Поэтому видов типологии культуры не один, и не два, а столько, сколько возможно выявить общих признаков культурных явлений. Ограничимся рассмотрением лишь основных.

При типологизации необходимо соблюдать главное методологическое условие – единство критерия, признака выделения типов культуры. Количество критериев типологизации культур сегодня точно не определено, наиболее же часто употребляемыми являются следующие признаки и соответствующие им типы культур:

1. Способ трансляции культуры (традиционные и нетрадиционные).

2. Структуры социальной стратификации (деревенская, городская, профессиональная, криминальная, маргинальная и т. д.).

3. Хронологическая последовательность (первобытная, военная, религиозная, цивилизованная, научная, постнаучная и т. д.).

4. Специфика социальной солидарности (кровнородственные, этнические, национальные, конфессиональные и пр.).

5. Уровень технологии материального, социального и интеллектуального производства (доиндустриальная, индустриальная и постиндустриальная).

6. Территориальное деление (российская, американская, английская и др.)

7. Географическое положение (западная, восточная, африканская и т. д.).

8. Способы самоорганизации культуры (дописьменная, письменная и экранная).

Познакомимся более подробно с самыми распространенными типологизациями культуры. В европейской традиции самой ранней является хронологическая типология культур, основанная на линейно-прогрессистском подходе. Как мы помним, представление о линейном времени и прогрессе зародилось еще в средневековье. Началом истории человечества стали считать грехопадение Адама, поворотным пунктом, определившим ориентиры совершенствования мира и человека – искупительную жертву Христа, завершением истории – достижение Царства Божьего. Членение же на всемирно-исторические периоды проводилось в соответствии с ветхозаветным пророчеством Даниила о «четырех зверях» – на царства ассирийское, персидское, македонское и римское. Современность средневековым философам представлялась, видимо, переходным периодом от «царств зверей» к царству Христа. Эта историческая схема считалась бесспорной вплоть до XVI века.

Следующая европейская схема периодизации мировой истории и культуры утвердилась в XVII веке: античность, Средние века, Новое время. Причем Средние века рассматривались как промежуточная эпоха варварства между античной ученостью и появлением в Европе «новых» людей, при этом античность осмысливалась как образ, задающий параметры новой европейской культуры (взгляд, сформировавшийся еще в эпоху Возрождения). Следует отметить, что эта схема была увязана с содержанием исторической культуры, поэтому ее можно считать первой культурологической типологизацией.

В эпоху Просвещения сохранились и развивались гуманистические представления о самоценности европейской и мировой истории. Наиболее значимая с точки зрения интересующей нас проблемы работа этого времени – «Идеи философии истории человечества» Иоганна Гердера. В ней философ внимательно рассмотрел вопросы многочисленных культурных влияний на исторический процесс, сравнивая сходные культурные механизмы в разные времена и у разных народов.

Просветители, уделяя большое внимание многообразию культурных процессов в истории человечества, стремились подчинить их единой логике, тем самым подготовив почву для немецкой классической философии. Однако в философии истории Г. Гегеля разумный план устроения мира спекулятивно подчинил себе многообразие реально-исторических проявлений. Немецкий мыслитель интерпретировал историю человечества как процесс поступательного развития Абсолютной Идеи через свое природное инобытие, как процесс самосознания мирового Духа и прогресс в сознании свободы. Всемирная история, по Гегелю, неразрывно связана с успехами культурной работы по дисциплинированию необузданной естественной воли, приводящей вначале к возникновению субъективного Духа, а затем к его возвышению через объективный Дух к Абсолютному Духу.

Гегель представлял историю человечества воплощенной в трех культурных типах, различие которых – в степени овладевания духом свободой, опосредованной государственной организацией общества:

- Восток (свобода одного правителя в восточной деспотии);

- греческий и римский мир (свобода только граждан, не рабов в античных республиках);

- германский мир («свобода всех» в народной представительной монархии).

Философская схема Гегеля была построена в соответствии с принципом диалектической триады: античный и восточный миры как противоположности культуры, тезис и антитезис, и синтезирующая их европейско-христианская культура. Слабость же типологизации мыслителя состоит в том, что основание для нее он находил лишь в сфере духа. Вслед за Гегелем, но исходя уже из противоположных принципов (материальных), закономерности исторического процесса обосновывал К. Маркс. Его концепция смены общественно-экономических формаций предполагала порождение каждой формацией нового особого типа культуры со своеобразными производительными силами и производственными отношениями. Общая схема исторических типов культуры представлялась следующим образом: первобытная культура, культура рабовладельческого строя, культура азиатского деспотического общества (интересно, что в сталинское время родилась традиция «незамечания» этого типа культуры, вероятно, вследствие его большого сходства с политической культурой той поры), культура феодального общества, культура капиталистического общества, социалистическая культура.

С середины XIX века успехи в области этнографии и биологии способствовали формированию новых взглядов на историческое развитие культуры. Возникла идея представления социально-исторических процессов по аналогии с биологическими, поскольку общество возможно мыслить как большой организм со свойственными ему естественными процессами рождения, развития и смерти. Стали говорить о культурно-исторических типах, существующих в разное время или параллельно, что разрушало ставшую привычной картину однолинейного прогресса в истории человечества.

Так, Н. Я. Данилевский предположил существование в истории человечества десяти культурно-исторических типов («Россия и Европа», 1869 г.): 1) египетский; 2) китайский; 3) ассиро-вавилоно-финикийский, халдейский или древнесемитический; 4) индийский; 5) иранский; 6) еврейский; 7) греческий; 8) римский; 9) ново-семитический или аравийский и 10) германо-романский или европейский. Данилевский доказывал, что в этих культурно-исторических типах лишь частично представлены все стороны культурной деятельности, имеющей четыре «основы»: религиозную, собственно культурную (научную, художественную, техническую), политическую и общественно-экономическую деятельности, но все они разовьются в равной степени в особом культурно-историческом типе – в славянстве, которому суждено впервые стать «полным четырехосновным» типом.

Несколько позже Освальд Шпенглер говорил о правомерности выделения восьми культурных типов («Закат Европы», 1916 г.): 1) египетского; 2) индийского; 3) вавилонского; 4) китайского; 5) античного; 6) византийско-арабского; 7) западного и 8) мексиканского. В будущем он предполагал появление русско-сибирского типа культуры.

В культурологии и социологии ХХ века концепции замкнутых культурных типов распространялись и уточнялись. Арнольд Тойнби в поле исторического исследования уже выделяет 21 «цивилизацию», что обусловлено, в первую очередь, достижениями археологии и этнографии («Постижение истории», 1934 – 1955 гг.): 1) западную; 2) православную, распадающуюся на две: основную и 3) русскую; 4) иранскую; 5) арабскую; 6) исламскую; 7) индуистскую; 8) дальневосточную, основную и 9) корейско-японскую; 10) эллинскую; 11) сирийскую; 12) китайскую; 13) минойскую; 14) шумерскую; 15) хеттскую; 16) вавилонскую; 17) андскую; 18) мексиканскую; 19) юкатанскую; 20) майянскую и 21) египетскую.

Культурно-исторический мир последних семи – восьми тысячелетий при локально-типологическом рассмотрении представляется россыпью ограниченных и практически не связанных между собой цивилизаций, что не позволяет в полной мере объяснить преемственность культур и интеграционные исторические процессы. Лишь диалектическое сопоставление с линейными концепциями развития человечества позволяет раскрыть глубину исторических проблем.

Интересная концепция была предложена философом-экзистенциалистом Карлом Ясперсом («Истоки истории и ее цель», 1948 г.), согласившимся со многими идеями теории локальных цивилизаций, но стремившимся также сохранить идею единства мировой истории и культуры. То, что образует истоки и цель истории, Ясперсом воспринималось как тайна, он искал доступную человеческому познанию «ось» мировой истории не только на Западе, но и в известных культурных центрах: в Индии и Китае. Как своего рода центр истории философ выделил «осевое время» культуры – между VIII и II вв. до н. э. Главная особенность «осевой эпохи» – в том, что она кладет конец непосредственному отношению человека к миру и к себе самому, он сознает свои границы, свое бессилие «перед последними вопросами бытия» (смертностью, хрупкостью существования, недоступными наукам и разрешаемыми только с помощью веры вопросами о душе, о Боге, о мире), перерастающими в один общий – о смысле бытия. Теперь предметом размышлений становится человеческое существование в качестве истории. Раньше, по мнению Ясперса, развитие человечества шло в основном локальным образом, после же этого рубежа открылась возможность единого, универсального развития. Возможность эта еще не реализовалась, хотя и создались эмпирические предпосылки для этой реализации благодаря развитию науки и техники. Дальнейшее будет зависеть только от самого человека – сможет ли он справиться с проблемами, возникшими из-за тех же науки и техники, будет ли у него желание создать единую культуру?

Следует согласиться, что сегодня на пути к объединению человечество сталкивается со многими проблемами – политическими, экономическими, конфессиональными, национальными и пр. Но, тем не менее, хотя и достаточно медленно, интеграционные процессы все же идут. При этом в мире существует несколько «базовых» центров культуры, из которых волнами идет распространение культурных достижений и традиций, которые влияют на другие культуры. Заимствование культуры происходит в результате общественных связей и контактов различных регионов и может быть добровольным, вынужденным или навязанным принудительно.

Добровольное заимствование имеет ряд характерных черт. Во-первых, каждая культура в условиях добровольного взаимодействия отбирает в другой культуре именно те элементы и образцы, которые в наибольшей мере способствуют решению ее собственных проблем. При этом избирательно заимствуется лишь то, в чем есть необходимость, а также наиболее приемлемые для данной культуры варианты решения исторических задач. Благодаря этой избирательности, своеобразной селекции культуры, заменяются элементы, более не соответствующие тенденциям развития данной культуры и сдерживающие ее эволюцию. Во-вторых, в процессе культурного взаимодействия происходит сопряжение двух культур и взаимный обмен ценностями. При этом каждая из культур заимствует только то, что ей необходимо и целесообразно, без насильственного проникновения в культуру чуждых ей элементов.

Вынужденное заимствование культуры сочетает в себе элементы внешней добровольности и внутреннего принуждения. Этот вариант заимствования возникает в тех ситуациях, когда представители той или иной культуры оказываются вынужденными включиться в другую культуру, например, в результате эмиграции.

Принудительное внедрение, навязывание культуры извне происходит обычно в двух вариантах: а) в результате порабощения и стремления навязать народам чуждые им нравы, обычаи и традиции; б) в результате принудительного навязывания определенной социальной группой, захватившей политическую власть, своей идеологии всей остальной части общества.

Конечно, в идеальном варианте интеграция культур должна осуществляться только первым способом, добровольным, но, к сожалению, реалии современного мира не всегда позволяют это сделать. Но отметим все же, что сложившееся на сегодня культурное поле человечества – это результат взаимодействия и взаимовлияния культур, их саморазвития и взаимного обогащения.

Объединение человечества пока еще представляется многим недостижимой в реальности целью, однако не следует забывать о том, что метаморфозы исторического развития часто приводили к не очень-то ожидаемым и казавшимся невыполнимыми результатам. К примеру, Хосе Ортега-и-Гассет перед II мировой войной мечтал о Соединенных Штатах Европы («Восстание масс», 1930 г.). Подобная мысль высказывалась не только им, но в то время казалась нереальной, через семь же десятилетий (смешной для истории срок!) Европа стала, если не единой, то, по-крайней мере, объединенной по многим параметрам.