Кстати, Дашенция, ты в курсе, что Дюймовочка жила со всеми подряд до своего эльфа? И с жабой, и с кротом – страшная сказка, детям до шестнадцати

Самый верный способ оскорбить женщину насмерть, заставив ее затаить злобу на всю оставшуюся жизнь, – это похвалить при ней любую другую даму, да еще сравнить их для пущего закрепления результата.

Я никогда не вру женщинам, – гоготнул Дима. – Мощь – это хорошо. От тебя столько драйва: смотришь и балдеешь. Честно-честно. Есть женщины в русских селеньях… Эх! А что, кто-то тебе врал, что ты похожа на Дюймовочку? Нет, Дюймовочка – это у нас Дашка.

Сима немедленно обиженно засопела. Упоминание мощи, на ее взгляд, могло служить комплиментом для совхозной лошади или трактора, но никак не для девушки, только что купившей новые джинсы и расстегнувшей на блузке аж три верхних пуговицы. О чем она не замедлила сообщить Носову.

Вах! – завопил креативный гений. – Какая мощь!

Как раз в этот момент замершая в углу за спиной Носова Серафима осторожно переступила с ноги на ногу. Пол тяжело скрипнул.

Хочешь со мной? – хихикнул Дима. – А кого ревнуешь? Плюхина ко мне или меня к нему?

Ясно, – подавив ревнивую творческую зависть, кивнула Малашкина. – Ждал настоящего собутыльника. Плюхин вообще любит выпить, был бы повод. Ты там смотри, не расслабляйся. Пьяный мухомор страшен в своих похотливых фантазиях. Гриб-галлюциноген с водкой – тот еще коктейль. Возьми с собой кого-нибудь.

От восторга. Он, оказывается, именно этого и ждал. Мы с ним сегодня пьем.

От ужаса? – не удержалась Даша.

Дашенция, я отослал к грибникам курьера с картинками. У Плюхина истерика.

Интересно, но сложно, – скромно погордилась Дарья. – Не все могут потянуть креативный коллектив и креативного начальника.

Какая ты, Дашка, счастливая! – наконец воскликнула она. – В таком месте работаешь. Это же так интересно, наверное!

Артем уехал к заказчику, поэтому кабинет был в полном распоряжении девушек. Серафима, как завороженный японский турист в картинной галерее, бродила вдоль стен, изучая надписи и восторженно хихикая.

Значит, это не шрамы, а давно зажившие царапины, – беспечно махнула рукой Даша. – Не было еще у тебя, Разуваева, настоящих шрамов. Вот и радуйся. Пусть их никогда не будет. Пошли кофе пить, мне еще час на работе торчать.

Ну не знаю, – неуверенно проговорила Сима. – Я тоже вся в шрамах, а ничего не ноет.

Фифти-фифти», Симка! – весело воскликнула Дарья. – Не все шрамы заживают, некоторые всю жизнь ноют перед дождем.

Ты… серьезно? – Сима не могла поверить, что Даша, такая самодостаточная, такая сильная, такая гордая, до сих пор сожалеет о первой неудавшейся любви.

Мне обидно не потому, что я упустила, а что его вообще подобрали, – пояснила Малашкина. – Мне бы хотелось, чтобы он так валялся неподобранный, никому не нужный и занимающийся самобичеванием: ах, зачем я не женился на умнице и красавице Дашеньке!

Да он же подлец! Ты бы слышала, как он про ребенка говорил! – возмутилась Серафима.

Некстати помянутый Носов, словно почувствовав, что его обсуждают, заглянул в кабинет:

«Так испортить замечательный день покупки джинсов!»

Дата добавления: 2015-05-29