Часть 2: Ловцы автомобилей

Глава 1: Транзитные линии

«Тогда на следующий день вы заметите, что с реальностью творится нечто необычное. Например, в течение дня вам может встретиться несколько человек с необычной внешностью — слишком высоких, странно одетых, уродливых. Может обратить на себя внимание и необъяснимая раздражительность людей, когда возникают конфликты на пустом месте. Или происходит что-нибудь такое, странное, как во сне.

Объясняется это следующим... …Это транзитные зоны, которые обычно встречаются в сновидениях, но редко реализуются в действительности, поскольку имеют неестественные сценарии и декорации и требуют повышенных энергозатрат».

Вадим Зеланд

Я возвращался из магазина. Возле одного из подъездов сидели на лавочке трое немолодых мужчин. На первый взгляд они производили впечатление злоупотребляющих алкоголем. До меня долетели обрывки разговора: «– Так ты на маяке работал? – Да. – А чего ушёл?»

Я остановился. Отвращение к алкоголикам и привычка не вмешиваться в чужие дела, вкупе с желанием скорее попасть домой отодвинулись на второй план.

Маяк?

– Извините, прошу прощения, вы, правда, работали на маяке?

– Да. – Ответил один из них. На широком лице алел большой нос, но привычного для мужчин его возраста пивного живота не было.

– А где?!

«Где он нашёл в наши дни маяк, на котором требуется смотритель? Он не выглядит старым».

– Ну, как на «первом» троллейбусе ехать, возле Библиотеки.

– Разве на «первом»? Там же на «восемьдесят седьмом» можно доехать! – Вмешался в разговор второй мужик.

Я молча побрёл домой, вспоминая вывеску на пустыре, где раньше был Шабаш: «Строительство торгового комплекса «Маяк Города»».

***

– Алло?

– Лис, сколько, примерно, стоит шёлковая рубашка?

– Из настоящего шёлка или искусственного?

– Хм. А как определить?

– Ну ты даёшь! Тут как с кожей: если не чувствуешь сам, то объяснить будет трудно. А что?

– А я вот после своих последних постояльцев срач в комнате убирал, и обнаружил, что они в шкафу забыли шёлковую рубашку. Мужскую. Моего размера. Притом что Саша, квартирант, меня в два раза уже. Не, ну может быть это рубашка его подруги, она крупнее его гораздо, но покрой-то у рубашки мужской.

– Поздравляю. Судя по твоему восторженному тону, ты её уже примерил и вертишься у зеркала.

Я, слегка смутившись, отошёл от большого зеркала в прихожей и спросил:

– Это так и будет продолжаться? Или оно потом вдруг «бац!» и кончится?

– Транзитные линии, если выражаться в терминах Зеланда. Или сколы на гранях Кристалла. Короткая дорога Стивена Кинга… Это нормально. Корабельные шкивы, найденные на берегу реки, закрытые городки внутри до боли знакомого города, интересные незнакомцы, маяки вдали от морских путей. Это нормально. Ты, главное, не пугайся. Не воспринимай это как должное и не забывай удивляться.

К концу фразы голос Лиса стал очень тихим.

***

Сегодня я работал официантом.

Я стоял на входе в наше заведение, которое было чуть дороже, чтобы его посещали люди среднего класса и недостаточно дорого, чтобы сюда приходили богатые дети или дети богатых родителей.

Возле приставных столиков стоял человек с ящиком.

«Попрошайка? Наверное. Сейчас он устроится, поставит табличку, на ящик сядет и тут же выскочит наш администратор и прогонит его».

Много времени я провёл в переходе с шапкой. Сам играть я так ни на чём и не научился, поэтому работал аскером. В двух словах, аскер – это человек, который бегает с шапкой и просит у людей денег, пока музыкант играет и поёт. Потом деньги делятся поровну. Весь фокус аскерского искусства в том чтобы просить достаточно убедительно, чтобы денег дали, но недостаточно назойливо, чтобы вызвали милицию. И очень обидно бывает когда только-только настроит музыкант гитару, и тут же спускаются в переход люди в серой униформе и прогоняют нас.

Вернувшись из воспоминаний я с удивлением обнаружил что напротив входа обосновался не попрошайка. Ящик оказался сложенным мольбертом, на котором уже стоял холст и человек быстрыми уверенными движениями наносил карандашом линии, намечая эскиз будущей картины.

Я наблюдал как он затем стал смешивать краски на дощечке-палитре. Как быстрыми и широкими мазками сделал на картине реку и мост. Как он филигранно вырисовывал черепицу на крыше реконструированного монастыря и как неудачный мазок кисти обратился в дерево.

Весь день он рисовал, поглядывая на часы, будто сильно опаздывая и, с последним лучом солнца, он сложил мольберт и палитру и ушёл так же торопливо как и рисовал.

«Город большой, столица всё-таки, здесь много всего интересного».

Но почему-то, почему-то мне казалось что это всё те же совпадения, всё та же череда случайных событий. Знаков, которые не предостерегают, а сигналят об изменении курса. Тем более, что в моём хламнике всё так же лежит пробка. Я так и не сделал из неё кораблик, не приспособил её в качестве поплавка и не сделал её частью хитроумного устройства. Она осталась пробкой от бутылки портвейна «Три топора», лежащей в кармашке старого рюкзака вместе с пробитыми билетами и фантиками от конфет. Но её это ни расстраивает. Она не задумывалась о том, что могла бы не оставаться пробкой, а стать чем-то другим.

Несколько дней я наблюдал за художником, что повадился рисовать возле ресторана пейзаж набережной. Я спросил у него:

– Зачем вы рисуете?

А он ответил:

– Может быть её удастся продать, может быть она пойдёт на выставку, может – станет частью большего произведения или станет произведением сама по себе.

И пожал плечами.

Ему было не важно «Зачем?» и «Что с этим потом делать?». Ему просто нравилось рисовать.

***

Наше кафе не отличалось демократическими ценами. Поэтому когда к нам зашла группа из пяти человек, одетых в потёртый камуфляж, запыленные ботинки, с украшениями из бисера и ленточек, я подумал, что они посмотрят меню и уйдут. Но они расположились за столиком и принялись заказывать.

Один из них был слегка монгольской внешности: узкие глаза, чёрные как смоль волосы, собранные в хвост. Другой был полным и лысеющим, но оставшиеся на голове волосы были длиннее чем у меня, а борода внушала даже некоторую зависть.

Светловолосая девушка сразу напомнила мне Фиби из сериала «Друзья», а когда по её заказу стало понятно, что она вегетарианка, сходство усилилось. Правда, в отличие от Фиби у неё был приятный овал лица и красивые большие глаза.

Другая девушка была крупной, но не полной. Она была вместе с «монгольским» парнем. Армейские штаны были перетянуты широким ремнём, а некогда чёрная майка выгорела до светло-серой.

И третья девушка была тонкой, собранной, напоминавшей шпагу: немного заострённые черты лица, внимательный взгляд, ехидные замечания.

Я подносил им заказы и старательно вслушивался в обрывки фраз. Сначала речь шла о происхождении слова «свинья». Потом они принялись обсуждать жизнь после смерти, но не в плане существует она или нет, а словно делясь впечатлениями. Затем я услышал обрывок фразы из «Слова о полку Игорева» и комментарий относительно того, что Дунай, упоминающийся в «Слове», это символическая река мира мёртвых, образ, восходящий к реке Стикс.

Когда я принёс им счёт, они достали доллары, евро, российские рубли и отправили «шпагу» в обменник.

Затем расплатились и ушли. Я подождал, пока администратор спрячется в своём кабинете, и выбежал вслед.

Они ещё были здесь.

– Извините! Простите мою бестактность, просто мне очень интересно, извините, откуда вы?!

Почему я сформулировал вопрос именно так? Не знаю. Потом Лис спрашивал меня, почему я не спросил, куда они держат путь.

– А вы откуда? – Спросила «Фиби». Вопрос у неё получился не в пример вежливее чем у меня.

– Из Гаваны. – Внезапно ответил я правду совершенно незнакомым людям.

– А мы отовсюду. – Ответил «монгол»

Оказалось что «Фиби» из Молодечно, «Шпага» из Гомеля, «Монгол» со своей спутницей из Новосибирска, а бородатый из какого-то совершенно незнакомого мне города, название которого я даже не смог запомнить.

«Фиби» сказала, что у неё в Минске не было ни одного знакомого и, уточнив, не будет ли это бестактностью, попросила у меня номер телефона.

– А вы здесь надолго? – Поинтересовалась «Шпага».

– Уже нет. Я скоро в Дорогу.

– Куда?

– На Вильнюс. А там посмотрим.

– Удачи вам. – Она улыбнулась и кивнула.

Когда они ушли я занял своё рабочее место и вспомнил, что в Молодечно живёт мой друг Кавторанг, а в Гомеле – Лис. Ну, вернее Кавторанга видели последний раз по дороге в Молодечно. Влад говорил, что посадил его на поезд, но больше информации не было, и на связь он не выходил.

***

– У меня к тебе есть вопрос. – Сказала Оля, наш администратор, понижая голос и глядя немного исподлобья. – Как ты отнесёшься, если я предложу тебе стать барменом?

Я изменился в лице. Сразу же вспомнился бар Кристиана из «Потерянных душ». Стать барменом, за стойкой в полумраке.

– Вы серьёзно?

– Да.

– Я согласен.

– Тогда иди к Андрею, пусть начнёт тебя учить.

«Отлично, зарплата у бармена побольше, правда меньше чаевых, зато можно спокойно сидеть, когда нет клиентов, а то ноги уже гудят, а до конца смены ещё часов семь. Стоп! Я ж не собираюсь возвращаться, или уже собираюсь?»

Я прислушался к себе.

«Не собираюсь. Но если придётся вернуться, в этот раз вернуться, то у меня будет надёжный тыл».

***

– Знаешь, – проговорил Лис и я подумал что на той стороне телефонной связи он улыбается, – все эти панки, пилигримы, художники и прочее легко объясняется тем что Город большой, тем что он более терпимый к проявлениям индивидуальности чем областные, тем что это пересечение транспортных путей… Скажи мне вот что, тебе в последние дни не встречались твои знакомые?

– Какие?

– Да любые. Те кого давно не видел, с кем хотел встретится, кого уже успел забыть.

– Да! Человек пять уже точно встретилось за три дня. Забавно, что я сразу вспоминал, как их зовут, хотя даже не вспоминал про этих ребят раньше.

– О, да! С твоей памятью это просто чудо. Не знаю как там насчёт транзитных линий, но у меня такое происходит, когда вскоре надо уезжать из города.

– Ха. – Вместо бодрого и задорного смеха, получился задумчивый смешок. – Посмотрим, куда меня занесёт. Или вынесет.

– Есть ощущение, что куда-то уносит? Это хорошо. Удачи тебе на Дороге.

Я посмотрел на свой телефон. Хотелось перезвонить Лису и спросить, не пришёл ли он однажды по этой Дороге в наш мир?

Телефон зазвонил.

– Хотел кое-что сказать, – сказал Лис, продолжая только что законченный разговор, – воспринимай всё происходящее как должное. Но ни в коем случае не забывай удивляться!

«Вызов завершён»

***

– Алло, Лис, я тут кое-что спросить хотел.

– Да?

– Тебя случайно не принесло в наш мир однажды? По какой-нибудь Дороге?

Лис молчал. Потом осторожно спросил:

– Почему ты спрашиваешь?

– Мне показалось, что ты более компетентен, чем я в этом вопросе. Ты словно бывалый отмёл как совпадения панков и художников, сделал акцент на встречах со старыми знакомыми, и дал ценное указание. А?

– Знаешь, который раз меня об этом спрашивают. Нет. Ничего такого я в своей жизни не помню, я уверен, что родился здесь и здесь вырос. Ты разочарован? Извини. Я хотел бы сказать тебе: да, ты угадал, сейчас я скажу тебе, как отправится в Дорогу из этого мира. Но, увы.

– Ладно, ладно. Я понимаю. А версия была хорошая.

– Вряд ли такое событие прошло бы мимо меня. Но… – Я явно почувствовал, как Лис улыбается. – Если я просто не заметил? Ведь соседние грани Кристалла не так уж отличны. Должна же быть причина, по которой ты не первый и не второй кто спрашивает об этом меня. Верно?

– Рационалист! И, и мечтатель! Вот ты кто!

***

Каждому человеку стоит хоть раз в жизни выбрать необычный, не очень популярный язык, и попробовать найти его словарь или разговорник. Этот увлекательный квест запомнится надолго.

Вначале я навёл справки – на каком языке говорят в Дании? Оказалось что на датском, который весьма близок к финскому, и лучше всего поддаётся для изучения тем, кто владеет норвежским.

Поразмыслив о том, что за пять лет в университете я весьма посредственно выучил сербский, я решил не начинать учить датский через норвежский, а купить разговорник. Конечно, я мог бы его скачать, но в дороге книга гораздо удобнее, чем скачанный файл без доступа к нему.

Бодрым шагом, придя в центральный книжный, я убедился, что на стенде «Иностранные языки» книг по датскому нет. И не было. И где есть не знаем. На книжной ярмарке, в букинистических магазинах и на on-lain распродажах не было ничего подобного.

Когда же я совершенно отчаялся, и решил что в качестве альтернативы стоит разжиться английским разговорником, я обнаружил возле одной из моих работ крошечную букинистическую лавку.

Глава 2: Город-Старый

План по достижению Вольного Города был прост, но включал в себя несколько вспомогательных этапов, чья лёгкость вызывала сомнения. Первым пунктом шло получение визы Единого Союза. Для этого я мобилизовал свои силы и подал документы в один вуз, поступление в который означало получение визы на время учёбы. Этот пункт был выполнен – мне пришло извещение, что я зачислен на первый курс и должен явиться на установочную сессию. Так же меня уведомляли, что на моё имя открыта виза.

На самой сессии я собирался появиться, поскольку мало ли как повернётся жизнь, а диплом университета из Единого Союза может пригодиться. Университет располагался в Старом – бывшей столице соседней страны, но с вступлением в Единый Союз практически покинутому. Посвящённая в мой план попасть в Вольный город, мама рекомендовала мне воспользоваться каким-нибудь транспортом, особо упирая на моё незнание иностранных языков. Я долго думал о билетах, о многочисленных акциях и скидках, о том, куда и как я доберусь, и пришёл к выводу, что если Дорога меня поддержит в этом путешествии, то я и так доберусь. Самые большие сложности были связаны с нахождением попутчика. Его я думал найти уже на сессии. Найти достаточно безбашенного человека уже имеющего, в отличие от меня, опыт вольных путешествий и заразить его своей мечтой о вольном городе. Проще простого! На тот момент план и вправду казался мне продуманным…

***

- Профанация гуманитарного знания достигла в наши дни невиданного ранее размаха. – Рассказывал лектор с кафедры обращаясь к огромной аудитории, в которой были собраны все первокурсники. – Это явление сравнимо только со средневековой профанацией технического, научного знания. Информационная эра открывает человеку огромные возможности для самообразования и самообмана.

Лекция, не смотря на свой интерес, казалась бесконечной. Было совершенно непонятно, как можно вынести неподвижное сидение, слушание и запоминание такого количества информации, тем более на протяжении пяти лет. Судя по часам, из этих пяти лет прошло только восемь минут первой лекции.

***

– Две пары, а у тебя?

Я положил на кровать свои карты. Стола, в комнате общежития, где я вписался, не было.

– Каре на королях.

В покер меня научил играть Ромнод, во время одного из психоделических трипов. Неизвестно как я в том состоянии смог что-то запомнить, но эту игру я полюбил, и в ней мне всегда везло. В это раз мы играли с девчонкой, вписавшей меня, ей парнем и ещё одной студенткой-первокурсницей, как и я воспользовавшейся гостеприимством местных студентов.

Зелёные дреды хозяйки флэта были переплетены флуоресцентными шнурками, салатового цвета. Штаны-клёш, такого же цвета, расширялись настолько, что полностью скрывали огромные ботинки на платформе. Ещё Юля, так её звали, носила лёгкую курточку в чёрно-зелёную клетку.

– Главное быстро проехать бывшую Пшехию! Самое главное, как можно быстрее проехать до Варгса, её бывшей столицы, потом до Познани, а потом уже и Рассветная республика близко. У меня есть друг, он работает дальнобойщиком, он пару дней назад уехал в рейс, как раз туда, куда тебе нужно. Так что постарайся попасть к дальнобою и проехать всю Пшехию.

***

Спасаясь от мудрости и гуманитарного знания, в фойе университета я увидел девушку. Моё внимание привлёк большой рюкзак, под его клапан был приторочен спальник, а на лямках сушились носки.

Мы поздоровались, начали общаться. Позитивная и светлая Ксандра оказалась бывшей альпинисткой, преподавателем математики, поступившей в этот университет на дизайнера. А самое главное, она была бывалой волной путешественницей. Её маршруты, как и у многих, простирались раньше только на восток – в Степь и Северный округ.

– А как насчёт прошвырнуться на запад?

– Куда?

­– Для начала, бывшая столица Рассветной республики – Нюргер.

– Идёт!

Глава 3: Карта

Маленькая, но богатая природными ресурсами страна, столицей которой и был мой родной Город, располагалась в восточной части континента. К северо-востоку от Города был Омель, родной город Лиса, а ещё восточнее начиналась Степь. Она представляла из себя множество небольших государств, городов-полисов, где исследователь мог бы составить замечательную монографию – все виды тоталитарный режимов. Монархии, султанаты, военная диктатура, даже настоящие королевства с королями правящими до первого бунта. Страны Степи постоянно образовывали новые федерации и конфедерации, союзы и альянсы и столь же регулярно их нарушали, разрывали и вели мелкие гражданские войны друг с другом.

Если же пройти всю Степь насквозь и остаться живым, не попасть в рабство, разрешённое в некоторых графствах, не умереть от передозировки наркотиков, разрешённых в некоторых вольных городах, то можно было попасть в Землю Богов.

Эта страна, несопоставимо мелкая по сравнению со Степью и несравненно большая, чем моя родина, была подчинена касте жрецов. Теократия в чистом виде, при этом в ней существовал парламент, сенат и какие-то ещё структуры. Странная религия со множеством богов и сущностей, странные люди испрашивающие благословения даже на грешные деяния, странные правители отказывающиеся от милостей Единого Союза, но упорно пытающиеся помирить между собой правителей Степи.

К западу от Города лежал Единый Союз. Предполагалось что вскоре он станет интернациональным, все различия исчезнут, а граждане больше никогда не будут страдать от непонимания или экстремизма. Поэтому про территории, вошедшие в его состав, говорили так: бывшая Пшехия, бывшая столица Рассветной Республики. Рассветная, оправившись после поражения в последней войне и став республикой вместо империи, и предложила основать союз, в чём многие находили иронию, а многие – очередной план захвата мирового господства.

Вольный город был анклавом на севере Единого союза.

Глава 4: Старый – Варгс–Берн.

Наше путешествие началось ранним и холодным осенним утром, когда мы с Ксандрой стояли на трассе, на точке подсказанной нам Юлей, которая перед нашим отъездом ещё раз напомнила о необходимости быстрее проехать Пшехию, и мы, изучив мой атлас, который я вёз с собой из Города, специально для этого, и судя по нему нам нужно было в Кланнес, оттуда мы сможем через мелкие городки Пшехии попасть в Варгс, а там уже не далеко и Рассветная республика, так мы объясняли свой маршрут первому водителю, который подобрал нас и довёз до самого Кланнеса, по дороге, на которой я впервые увидел ограничитель в сто десять километров, каких никто не мог даже представить на моей тихой родине, где на скоростной трасе официально разрешённая скорость была девяносто, а Ксандра говорила что далеко в Степи есть огромная магистраль, по двенадцать полос и там ограничения скорости нет вообще, а водитель посмеивался и рассказывал о себе, что он врач, который едет к жене, а в его машине играл старый добрый рок-н-ролл, который я вспоминал ещё долго после того как он высадил нас перед Клансским мостом, который нам пришлось пройти весь, а на горизонте виднелся циклопических размеров монумент, вырезанный из древнего камня оставленного здесь доисторическим ледником, изображающий доблестных солдат, по-видимому, в честь погибших в войне с Рассветной Империей, а мост, наконец, закончился и мы были уставшие и продрогшие, а путешествие только началось и наше положение было от того таким плачевным что здесь стояло ещё штук шесть автостопщиков, которые пришли раньше нас и мы вынуждены были стоять за всеми ними, по негласным правилам приличия вольных путешественников, но нас подобрали не самыми последними, на самом деле уехал только один мужчина, грузный, с миниатюрным пакетиком в руках, а следующая машина остановилась возле нас и миловидная жительница Кланнеса подвезла нас на десять километров, сказав, что ей очень не по пути, но она подбросит нас до лучшего места на трассе, так как сама тут однажды голосовала и успела найти мужа раньше, чем поймала машину, в которой играл всё тот же старый рок-н-ролл, а на новом месте мы простояли всего пару минут, ровно столько, сколько понадобилось Ксандре чтобы отлучиться в кусты, и тут же возле меня остановилась фура, которая подбросила нас до Малира, первого на нашем пути городка бывшей Пшехии, словно вырезанного из журнала о хорошей жизни, словно склеенный из фанеры моделистом верящим в лучшее в людях, такой же как и остальные городки Пшехии, где мы и поняли смысл предостережения Юли, потому что в Пшехии все дороги идут не через страну, а от городка к городку, проходя через них, становясь улицами городков со светофорами и пешеходами, и объездных дорог тут нет, и дальнобой, подобравший нас в Малире ругался, на чём свет стоит – «Не успеешь даже скорость набрать как тут же новый светофор!», а мы согласно кивали потому что говорил он уже на пшехском который мы понимали через слово, а то и через два, но тем не менее он нас прекрасно понял, совсем без слов, и накормил в придорожном заведении для дальнобоев, заказав еду с учётом того что Ксандра не ела мяса, и для меня это стало открытием, а водитель смеялся в густые усы и спрашивал - «Как же вы поехали вместе, а ничего не знаете друг о друге?», а мы рассказали, что познакомились день назад и уже решили поехать стопом, а водитель удивлялся и удивлялся он до тех пор пока нас не высадил, за двадцать километров от Варгса, потому что он должен был останавливаться на отдых, а дело было близко к вечеру и все фуры, заезжавшие сюда останавливались на ночь, а легковые машины проносились мимо, и ещё одна фура стояла с открытым капотом и водитель бегал вокруг нее, размахивая ключами и ругаясь, а Ксандра сказала что возможно нам придётся заночевать здесь, правда спальник у нас один, тогда я наскрёб в кармане мелочь и купил спичечный коробок, вспомнив старый ритуал которому меня учили ещё в школе, потом заново учили в институте – нужно было сжечь все спички, зажигая их только об одну сторону коробка, когда же останется последняя спичка зажечь её о нетронутую до этого сторону коробка и загадать желание пока она горит, и, пока я сжигал спички, мы с Ксандрой спорили о том, ехать нам сейчас дальше или ехать в Варгс, но сошлись на том, что поедем туда, куда будет ехать пойманная машина, так что на последнюю спичку я загадал, чтобы нас подобрали, наконец, и в этот момент водитель, бегавший вокруг своей фуры, захлопнул капот, завёл мотор и крикнул нам, не подбросить ли нас до Варгса и мы, конечно, согласились, он даже подвёз нас до нужного адреса, потому что мы ещё в Старом посмотрели в сети адреса дешёвых хостелов и намеревались остановиться в само дешёвом из них, но оказавшись на месте мы увидели строительный котлован, точно по адресу нашего хостела, в другом же не оказалось мест а больше адресов мы не записали и нам осталось только бродить по ночному Варгсу, восхищаясь красотой его подсвеченных небоскрёбов, старых храмов и дворцов, направляясь в сторону вокзала, чтобы переночевать там, но полпути мы встретили группу волосатых одетых в кожаные куртки с заклёпками, воистину, Шабаш есть в каждом городе, что на востоке, что на западе, и мы разговорились с ними при помощи жестов и некоторых интернациональных слов, среди которых было и выражение «Длань Богов», пришедшее из Земли Богов и означавшее некоторое психоделическое растение, и мы с Ксандрой согласно закивали и отправились вместе с ними на флэт и флэт практически ничем не отличался от флэтов на которых я так часто бывал раньше и была девушка с зелёными волосами, которая не понимала ни слова на моём языке, а не понимала ни слова на её, но когда я стал расстёгивать на ней одежду мы пришли к взаимопониманию, а Ксандра рассказывала что-то о вегетарианстве и все собравшиеся слушали её и, кажется, на утро даже помнили её слова, но утром пока все спали, мы вышли в утренний Варгс, который был совсем не похож на ночной город, что мы увидели в своих блужданиях.

То, что мы увидели утром, разительно отличалось от всего увиденного ночью. Ночной Варгс был полон странных личностей. На ступеньках, ведущих в никуда, танцевал человек. На первой ступеньке лежала шапка, но человек танцевал так самозабвенно, а его глаза были полузакрыты, что кто-то, проходя мимо, вынул из неё деньги.

На остановках спали люди в капюшонах. Люди эти спали сидя, засунув руки в карманы и казалось, что в любую секунду они все поднимутся и пойдут в другое место. И их неподвижность, то, что они сидят и сидят, вызывало страх и мысли о том все ли из них живы.

Варгс был ближайшим к Городу местом где можно было увидеть настоящие небоскрёбы, ни я ни Ксандра их раньше не видели и ночью они нависали над нами своими нарочито неправильными формами, сверкая подсвеченным стеклом. Спустя пару часов я начал втягивать голову в плечи и опасливо озираться. В том числе и чтобы не смотреть под ноги, где грешной мозаикой были рассыпаны буклеты и рекламные проспекты увеселительных заведений предлагавших все разрешённые в Союзе развлечения. Судя по количеству обнажённых женщин на этих рекламах, проституция уже была легализована.

Днём те же самые юноши и девушки, что раскладывали по скамейкам и остановкам рекламные листовки, раздавали флаеры призывающие к защите окружающей среды. Днём улыбки продавцов в бутиках светились ярче, чем витрины ночью.

Мы посетили старый город, фотографировались на фоне древних развалин и развалин новых, в общем, совершали все ритуальный действия, которые принято делать, посетив новое место. Особого внимания, пожалуй, заслуживает только церковь Ордена Госпитальеров, у входа в которую стоял, с одной стороны – огромный пропеллер, снятый с летающей крепости, а с другой якорь, выше меня ростом. Мы заглянули внутрь и немного послушали службу за добрую дорогу всех кто в пути.

В этот вечер на аллейке не было ни одного хаероносца, зато свободные места были в хостеле, куда мы и вписались на ночь. На следующий день решив пополнить запасы еды мы обнаружили что на наши дорожные деньги здесь можно прожить довольно долго и не бедно.

Этот день мы посветили обследованию магазинов, следующий – покупке новой карты и поиску той девчонки с зелёными волосами, чтобы вписаться у неё ещё на пару дней, что у нас и получилось…

***

– Ксандра, Ксандра, проснись.

Моя попутчица быстро открыла глаза.

– Что случилось?

– Сессия заканчивается завтра! У нас визы на время сессии, а не на время учёбы, я только что в паспорте посмотрел.

Ксандра поднялась, расстёгивая спальник и приводя в порядок волосы проводя по ним палцами.

– Надо возвращаться. Отсюда можно рвануть в через Пшехию, три дня и мы в Берне, а это уже родная земля.

– В Берне ещё вписаться где-то надо, у меня там никого, а у тебя?

– А у меня там квартира, я сама из Берна. Поехали?

– Стой! – Я почувствовал себя обманутым. – Есть ещё вариант – поехали в Вольный Город?

– Куда?

Некоторое время я объяснял Ксандре что за Вольный Город, почему я туда хочу попасть и что изначально я планировал добравшись до Нюргера чтобы оттуда добираться до Вольного Города. Попутчица утверждала что если нас поймают, то лишат визы на, тем самым мы не только вылетим из университета, но и потеряем возможность в будущем попасть в Вольный Город, который её тоже очень заинтриговал по моим рассказам.

– А нас точно поймают, ведь возвращаться придётся.

– Нет. Зачем возвращаться из Вольного Города? Там можно найти всё что нужно – место, где жить, несложную работу, чтобы покушать и Длань Богов, чтобы смеяться и разговаривать с мирозданием. Там место, таким как мы!

Я так надеялся что она поймёт, почувствует то одиночество что терзало меня. Это чувство гнало меня на Шабаш, вкладывало в мои руки новую бутылку портвейна, озаряло путь неясными миражами, заставляло охотиться за загадочными девушками, отправляло меня в дорогу за призрачным городом…

Ксандра покачала головой. И я понял, что она не поедет со мной, что она направиться в Берн и там будет дальше учиться и работать, а я могу отправляться в свой Вольный Город в одиночестве, либо ехать вместе с ней.

Естественно я не поехал один и спустя некоторое время мы шли по трассе, которая выходила из Варгса в юго-восточном направлении и резко испортившаяся погода осыпала нас дождём, а я продолжал жаловаться на своё невезение, а Ксандра молчала, но когда я нашёл под ногами крупную монету она улыбнулась и подмигнула мне или проезжавшей машине, потому что машина тут же притормозила и мы отправились в путь, вернее в первый отрезок пути, который должен был пройти через южную часть Пшехии и через пограничный пункт «Чёрный мост» вернуть нас на родную землю, но на одном из участков было так мало машин и так давно никто не останавливался, что мы решили разделиться, и я ушёл на километр вперёд и стал голосовать, пока вскоре меня не подобрала миловидная бабушка на большом фургоне, гружёном памперсами и возле ней сидела Ксандра, и мы смеялись всю дорогу, а бабушка смеялась вместе с нами, хотя не очень понимала, почему нам так весело, но когда мы снова оказались на обочине мы поняли что разделяться придётся снова, в этот раз Ксандра уехала вместе с дальнобойщиками, а меня подобрали двое бородатых мужчин на разваливающейся машине, какие я видел только во время краткого визита в Степь, и они всю дорогу объясняли мне, что меня никто не подберёт и мне нужно покупать билет на автобус, потому что никто меня не подберёт, а я даже не пытался объяснить им, что не понимаю, что они говорят, но они говорили так громок и так быстро, что когда я стоял на следующей точке и ловил следующую машину их голоса всё ещё слышались в моей голове, заглушаемый только шумом проносящихся мимо меня машин, который мчались вдаль целеустремлённо и непрерывно и так цельностремительно было их движение, что я разуверился в собственной удаче, и взмолился Хозяйке Дорог, которую тут же и выдумал, чтобы было к кому обратиться с такой просьбой, и она ответила мне в виде маленькой аккуратной машины, которую вела миниатюрная девушка, сказавшая, что очень боится подбирать попутчиков, но я вызываю у неё чувство доверия, с которым она и подвезла меня до городка, за которым уже лежал Чёрный мост, город, где меня возле церкви ждала Ксандра, моя попутчица с которой мы и прошли таможню, за пару часов до конца действия визы, добрались пешком до Берна и я на ночь остался у неё, просто чтобы с утра двинуться в Город, уже на поезде, не на попутках, потому что моё путешествие закончилось, так толком и не начавшись.

И в течении всего пути в Город, я смотрел в окно поезда и думал, почему я струсил?

[1] Пионеры – так в неформальных движениях называют новичков, обычно употребляется без негативной коннотации.

[2] Люди одевающиеся как панки, но не являющиеся ими по сути.

[3] Гуманизация – в ролевых играх, для предотвращения травм мечи делают не острыми, колющие части оружия – мягкими, а наконечники стрел тупыми и, по возможности, тоже мягкими. Такое игровое оружие называют гуманизированым.

Дата добавления: 2015-06-26