Из письма к М. П. Лилиной

15 апреля 1904

Петербург

...Пишу тебе редко, так как ты знаешь, как проходит день на гастролях. Утром не дают одеться: 25 писем и посещений. Днем -- днем сперва были репетиции, а теперь совещания о будущем театра и о будущем репертуаре; в 4 часа обед у Мухиной (кормят хорошо), потом спать, потом играть, и после спектакля чаепитие. Пока мы производим его вдвоем с Ольгой Леонардовной. Без тебя ужины прошлогодние не выходят, и все жильцы ждут тебя с нетерпением. Так тянутся дни за днями. Моя квартира вся в цветах, и я не знаю, как поддержать их до твоего приезда. Бертенсон прислал чудную огромную азалию, Бильбасовы прислали букет, Варшавские -- яйцо из роз. Все это я передал Ольге Леонардовне. Успех "Цезаря" (и мой и театра) приблизительно московский. Мой грим удачен, и играл я недурно. "Вишневый сад" -- успех и мой и театра гораздо больше, чем в Москве. Все очень ждут тебя и хотят итти на "Вишневый сад" для тебя -- особенно интересуются тобой Бертенсоны, Зарудный, Нестор Александрович Котляревский, Чюмина и Чайковский, несколько авторов, Савина и много других. Оказывается, что здесь тебя любят и ценят гораздо больше, чем в Москве. Савина обворожила нас всех своей любезностью. Вчера смотрел ее в "Месяце в деревне". Приятное впечатление; много скрадено с нас¹. Очень рад, что Стахович едет в Москву; он расскажет тебе все про нас и театр. В общем я не устаю, но играть надоело. В последнем твоем письме ты не то обижаешься, не то тревожишься о моем молчании, -- если это так, то прости. Я не знал, что мое молчание так отзовется на тебе. Когда я на холостом положении, то у меня пропадает всякая система, и время уходит бог знает на что. Встаю, то есть просыпаюсь, в 10 1/2 часов; еще не успеваю встать с постели -- является кто-нибудь из населяющих мухинский дом: Качалов, Вишневский или со стороны: Немирович, Калужский и пр. Начинаются деловые разговоры. Наконец выпроваживаю их, умываюсь, одеваюсь и выхожу пить чай. Тут начинается наплыв: то письмо, то кто-то пришел по делу, или Ольга Леонардовна приходит поболтать. Так проходит до 2-х -- 3-х часов. Вырываюсь, иду пешком, бреюсь или покупаю что-либо. Далее есть необходимые визиты, делаю их исподволь ежедневно, чтобы не застревать в Петербурге по окончании спектаклей. Кроме того, днем было до пяти-шести заседаний о будущих условиях пайщиков. Кроме того, идут разговоры и заказы макетов Суреньянцу для метерлинковского спектакля².

Так проходит время до обеда. Когда играю, обедаю в 4 часа, сплю и еду на спектакль. После спектакля сходятся посетители дома на ужин. Сперва это делалось скромно: я, Ольга Леонардовна и Раевская. Теперь заходят и Качаловы. Очень редко Вишневский и один только раз Григорьева, Бутова и Калитович. Расходимся около 2 часов ночи. Когда я не играю, то приходится обедать вне дома: у Стаховичей, у Котляревских, у Чюминой; предстоят обеды у Озаровских, у Вейнберг, Бильбасовых, Варшавских и пр. В театрах был всего три раза. Теперь пишу тебе во время 3-го акта "Вишневого сада". При всем желании не дали мне заняться письмом днем. Вчера кончил Брута -- чувствую себя свободным. Не могу сказать, что я устал, чувствую себя хорошо, но очень, очень скучно...

Дата добавления: 2015-06-04