Колыбель черной волчицы 4 страница

Флер пересказывала Оре свой разговор с Мильтоном. Тот задумчиво слушал.

– Хмм.

Когда она закончила, Ора вздохнул. Возможно, это возраст давал о себе знать – Ора закрыл глаза, откинулся на спинку стула и вздохнул еще глубже. Флер занервничала; впрочем, он не хмурился, так что, быть может, все не так уж плохо.

– Впечатляюще.

Это признание застало Флер врасплох – она не ожидала ничего хоть отдаленно напоминающего комплимент.

– Он хорош, да?

– Да. Не просто хорош – он очень хорош. Предпочтения аристократов все время меняются, суть – никогда. Здесь в моде оборки и тонкие ткани, но он знает даже то, что в моде в далеких краях. Я впечатлен. Осталось только узнать, насколько искусно он умеет продавать.

– В этом я убедилась, – с горькой улыбкой ответила Флер; Ора кашлянул.

– Теперь по поводу договора о том, что ты даешь деньги сыну семьи Пост.

– …А что, там еще что-то не так? – надувшись, полуудивленно, полунедовольно переспросила Флер.

Черновик договора составила сама Флер – прописала все, что касалось передачи денег Мильтону и раздела прибыли; а потом Ора его проверил. От него не укрылся ни один недостаток, ни одна сомнительная фраза. Текст он переработал заметно.

Изменился не только подбор слов, но и построение предложений. Некоторые фразы стали довольно туманными. Их чтение напомнило Флер уроки языка.

Находя хоть одну букву не в порядке, он вздыхал и просил Бельтру подать чистый лист бумаги. И с каждым черновиком он хмурился все больше, поскольку бумага была недешева.

– Нужно быть исключительно осмотрительными. Любая небрежность в договоре – и мы потеряем все, что заработаем.

Он жил в мире торговли, сколько себя помнил. Много десятилетий. Его слова просто не могли не быть верными. Однако есть же предел разумной осмотрительности?

В конце концов, партнером по договору был Мильтон. Он не был настоящим торговцем, он воспитывался в семье аристократов – людей слова и чести. Он бы оскорбился, если бы узнал, с каким тщанием составляется этот договор. Флер, по крайней мере, точно бы на его месте оскорбилась.

Ора, прочтя, видимо, ее мысли, отставил договор на длину вытянутой руки и снова перечитал.

– Именем Господа нашего. От Флер фон Эйтерзентель Болан с глубоким почтением к честному Мильтону Посту. Указанные двое, которых свела вместе длань Господня, совместно приобретают у Торгового дома Джонса шерстяную ткань, полотно, сребротканые одежды, каковое приобретение деньгами обеспечивает единолично Болан. Однако же половина стоимости приобретенных товаров является займом, данным Посту. По продаже приобретенных товаров упомянутый заем списывается. По упомянутому займу Болан лихвы не взимает. Прибыли от продажи товаров делятся между указанными двоими пополам. Все приобретенные товары являются собственностью Болан. И да пребудет с нами благословение Господне.

Взгляд Оры застыл, не оторвался от договора. Похоже, у старика были еще какие-то мысли насчет отдельных фраз и слов, но Флер догадалась, что волнует его в первую очередь.

– Сколько мы даем в долг.

Как и ожидалось. Флер схватила ломоть хлеба и протестующе ответила:

– Половины достаточно.

Ее короткий ответ прозвучал вполне решительно. Ора пристально посмотрел на нее, но Флер сдаваться не собиралась.

Это действительно было слабое место. Если в итоге придется распродавать товар по дешевке, убыток понесет в основном Флер.

Ора хотел, чтобы вся сумма считалась займом Мильтону. Более жадный торговец потребовал бы возврата в полуторакратном размере, а то и в двойном. Это было бессердечно, но в пределах, дозволенных Церковью. Две-три десятых доли в год считалось нормальным, а сделки могли длиться и по нескольку лет.

А доход при этом будет разделен поровну. Хотя всего половина денег считается займом. Настолько милостивым может быть лишь Единый бог. Ора никогда в жизни не читал такого договора. Флер не просто выказывала свое доверие Мильтону – нет, это было что-то куда более важное.

Флер рисковала потерять деньги, а вместе с ними и силу. Мильтон же, напротив, мог лишь стать сильнее. Мильтон, которому приходилось кланяться богачам точно так же, как Оре и Бельтре. И тем не менее Флер поставила себя на одну доску с ним, рискнула собой, чтобы помочь ему. Она чувствовала, что поступить по-другому было бы трусливо, даже позорно.

Так вот позорно поступал ее бывший муж, однако это не спасло дом Болан от разорения. Флер была уверена, что сможет получать прибыль, не прибегая к таким методам. Она была уверена.

Даже сама Флер понимала, что это наивно, но лишь так она могла найти партнера, которому можно доверять. И потому она объяснила Оре, что убеждена: это решение не приведет их к мгновенному поражению… все будет хорошо.

Ора молча смотрел на нее, потом закрыл глаза и вздохнул. Похоже, он заставил себя принять точку зрения Флер. Из плеч Флер наконец ушло напряжение, на лице появилась улыбка.

– Тогда мне больше нечего сказать. Я могу лишь молиться, чтобы все прошло гладко.

Прибрав бумаги, Ора наконец потянулся к хлебу, который Бельтра со свойственным ей мастерством купила по дешевке.

– Все хорошо, тебе даже молиться не нужно.

С таким подробным договором и с умением Мильтона им едва ли придется полагаться на милость Единого бога. Но, когда Флер беззаботно потянулась за ложкой, чтобы попробовать суп, Ора громко кашлянул.

– Будьте осторожны. Никто не знает, что ждет впереди, пока сделка не будет завершена. Даже если планы безупречны, они никогда не идут гладко. Бури задерживают лодки, разбойники грабят караваны с товарами – случиться может всякое.

Флер как будто окатили ледяной водой из ведра. Перестав улыбаться, она отправила в рот ложку супа и задумалась. Сказанное Орой следовало воспринимать серьезно. Как бы хорош ни был план, случается действительно всякое. Однако если вечно думать только о риске, то и за порог дома не выйдешь.

– Но об этом должны беспокоиться мы, ваши слуги. Вам не следует волноваться из-за всего, – поспешно добавил Ора, увидев, что Флер практически не ест. Его слова расстроили ее, однако они были правдивы. Флер не могла не признать, что сердиться на них неправильно.

Подняв глаза, она увидела, что Ора с горькой улыбкой смотрит в пространство. Ей уже доводилось видеть такой взгляд – когда Ора служил у ее бывшего мужа.

– Мой прежний господин тоже любил менять планы на будущее. Впрочем, скорее всего, он просто видел то, чего не видел я, и включал это в планы. Всякий раз я беспокоился, и всякий раз зря. Есть два рода таланта: талант прокладывать дороги и талант идти по дорогам. Они такие разные, но вы, юная госпожа, – он наконец взглянул Флер в глаза, – из первых, я уверен.

Он говорил искренне. Флер отложила ложку и потерла лицо, смущенно улыбаясь.

– Мне очень неловко, когда меня так хвалят… Если ты будешь продолжать, я зазнаюсь.

– Это и хорошо, что вы так к этому относитесь. Заботиться о мелочах – моя работа; да и Бельтра за вами будет присматривать.

Бельтра сидела сбоку, как подобает служанке, и ела суп, не выказывая ни малейшего интереса к разговору Флер и Оры. В голове у нее умещались лишь мысли о домашних делах (потому, видимо, что она трудилась за нескольких человек).

Но когда Ора закончил говорить, она как будто вернулась к реальности. Покраснела и опустила голову – должно быть, рассердилась.

– Ой, едва ли не худшее, что я могу сделать, – это рассердить Бельтру, – улыбнулась Флер и взглянула на явно удивившуюся служанку.

– О, а худшее что? – подыграл ей Ора.

– Заставить ее плакать.

Бельтра, которой совсем недавно было вовсе неинтересно, что говорят Флер и Ора, закрыла лицо руками и пробормотала:

– Перестаньте надо мной шутить.

Она крепка по-взрослому, с симпатией подумала Флер и улыбнулась Бельтре.

– Похоже, мне просто нечего добавить.

– Однако же добавили.

Больше сказать старому торговцу было нечего; он лишь поднял руки, показывая, что не вмешивается.

– Буду молиться за ваш успех.

Вечернее небо постепенно темнело.

***

В порту шныряло туда-сюда множество лодок.

Вчерашняя флотилия, явившаяся из ниоткуда для починки и пополнения припасов, уже ушла… совсем недолго здесь оставалась.

Людей в лодках становилось меньше, как и священников, молящихся за их безопасность в пути. Если Флер с Мильтоном не поторопятся со сделкой, следующей возможности придется ждать не меньше месяца.

После разговора с Флер накануне вечером Мильтон теперь сидел в переговорной комнате Торгового дома Джонса. Однако Ханса, представляющего торговый дом в этой сделке, пока что не было.

Прежде чем вступить в сделку с Хансом, Флер и Мильтону предстояло заключить договор между собой.

– Так пойдет?

Договор был тщательно изучен и переработан Орой. Мильтон был далеко не новичок – чтобы во всем разобраться, ему много времени не понадобилось.

Когда аристократы записывают свои обещания на бумаге, они показывают, что не доверяют друг другу, – это почти что оскорбление. Флер чувствовала, что боль в сердце ей отнюдь не кажется.

Мильтон ел глазами бумагу, делая вид, что вовсе не смотрит на Флер. Она пожала плечами и стала ждать его неизбежной сердитой реакции… которой так и не последовало. Мильтон улыбнулся, как будто его все полностью устраивало.

– Отлично, теперь у меня легче на душе.

Флер понятия не имела, что он хотел этим сказать, и потому переспросила:

– Как так?

– Ну, теперь это уже не обещание на словах. Я доверяю тебе, госпожа Флер, но это ты одалживаешь мне деньги, которые стоят больше, чем человеческая жизнь. Если бы мы так и оставили это устным обещанием…

Он шутливым жестом положил руку на рукоять меча.

– Будь я рыцарем, я бы защищал тебя даже ценой жизни.

Поняв, что он имел в виду, Флер вздрогнула.

Деловые отношения ничем не напоминали те, что существовали между рыцарями и аристократами. Их отличала общая ответственность за прибыли и убытки.

Флер, конечно, всецело доверяла своему партнеру, однако прибыль, которую этот партнер должен был ей принести, вполне могла оказаться мизерной.

Большее доверие отнюдь не всегда приводит к большей прибыли. Увы, в торговле дела обстоят именно так.

Рыцарь может поставить на кон собственную жизнь. У торговца такой роскоши нет.

– Однако самая большая выгода в этой сделке именно для меня. Ни один торговец не будет жалеть, когда ему так доверяют, особенно если видит столь приятные глазу числа. Мне придется трудиться не покладая рука, чтобы быть достойным твоего доверия.

Числа были пока что лишь на бумаге, но все равно Мильтон решил польстить Флер. Ничего удивительного, что Мильтон принял доверие Флер за привязанность.

Однако сейчас они были в переговорной комнате торгового дома, так что Флер ответила, тщательно выбирая слова:

– Один старый рыцарь, переживший множество сражений, как-то сказал мне: лишь когда волнение уходит, ты можешь достичь всего, на что способен.

– А волнение можно убить доверием.

Мильтон еще раз пробежал глазами бумагу и поставил подпись. Условия договора были выгодны для него, но все равно в худшем случае на нем мог повиснуть долг.

– Позволь и мне убить твои волнения: я сумею продать всю одежду.

Флер вспомнила своего бывшего мужа. Он постоянно орал на людей: продавайте! покупайте!

Теперь такое поведение уже не казалось ей неприличным. Звуки его команд представлялись ей топотом конских копыт на поле боя.

– Если так, пора заняться покупками.

После того как Мильтон подписал договор, Флер сделала то же самое и позвонила в стоящий на столе колокольчик, чтобы позвать Ханса.

***

– Тонкая шерстяная ткань от Рувика, разных цветов, двадцать две штуки. Полотно с печатью гильдии ткачей Илина, двадцать штук. Дальше, сребротканые одежды от Квайфрута, четыре предмета…

Флер и Мильтон слушали, как Ханс перечисляет затребованные ими товары. Лицо его было непроницаемо, прочесть по нему настроение торговца было невозможно. Впрочем, у Флер было впечатление, что товар они с Мильтоном подобрали хорошо.

Они собирались покупать у Ханса, так что все должно быть в порядке. Ханс дважды проверил названия и числа в списке и сверил цены в зависимости от цвета. Потом потер глаза и взглянул на Мильтона.

– Не уверен, что смогу сейчас достать у Рувика двадцать две штуки. Их много покупают. Они делают достаточно, но хорошо знают наши потребности и потому держат высокие цены. Едва ли я смогу достать больше десяти-пятнадцати. Они будут без золотой оторочки, но все равно обойдутся недешево. Все равно желаешь приобрести?

Конечно, торговый дом, будучи посредником, заработает больше, если они купят больше. Подтвердить как-либо слова Ханса в любом случае было невозможно. Однако Мильтон колебался.

– Не выходи за указанную цену; а так – возьми сколько сможешь.

– Хорошо.

Ханс написал что-то у себя, потом перешел к следующим товарам.

– Эти из Илина… с цветом проблем не будет, и мы сможем, пожалуй, взять с печатью гильдии по этой цене. Теперь серебро… у тебя есть на примете какой-то определенный мастер?

– Любой сгодится; только одежда должна быть с жемчугом или кораллами.

Услышав эти слова Мильтона, Ханс впервые за все время нахмурился.

– Ясно… янтарь, значит, уже вышел из моды?

– Боюсь, что да.

Они говорили немного напряженно, но по-дружески. Флер недоставало мастерства, чтобы за ними угнаться, так что она помалкивала. Чувство было такое, будто они секретничают между собой у нее на глазах, но ее саму держат на расстоянии вытянутой руки.

– Очень хорошо. Я приложу все усилия, чтобы достать все, о чем договорились. Пожалуйста, оба подпишите здесь.

Ханс положил лист на стол и подтолкнул, потом довольно резким жестом указал то место, где должны были стоять подписи. Это что, уже договор? Мильтон посмотрел на Флер, та кивнула. Он подписал, потом передал бумагу Флер.

– Пожалуйста, еще раз проверьте названия товаров, – коротко произнес Ханс, стоя по другую сторону стола. Это выглядело разумно, раз уж приобретаются заморские товары: если они указаны ошибочно, вернуть их будет трудно. А названия многих красок звучат похоже, и мельчайшая ошибка может иметь громадные последствия.

Подпись под списком товаров и указаниями подводила черту под переговорами между Флер с Мильтоном и Хансом. Дальше никаких споров и обсуждений уже не будет.

Мысли Флер вдруг вернулись к тому, что недавно говорил Ора. У нее возникло какое-то странное чувство.

– Вот так правильно?

Несколько раз она перечитала договор, потом наконец подписала. Ханс посмотрел на обе подписи, потом перевел взгляд на Флер и Мильтона. Несмотря на непроницаемое лицо, Флер показалось, что она уловила удивление в его взгляде; но она промолчала.

– Теперь моя очередь. Именем Господа…

И Мильтон, и Флер привыкли писать пером, но Ханс их превзошел. Несмотря на то, что писал он стоя, его подпись получилась более жирной и твердой… даже изящной.

Подписанная бумага с договором – клятва перед Единым богом. Никакие возражения приниматься не будут. Изящные штрихи пера Ханса – это все равно что слово Господне. Сколько же раз он подписывал такие бумаги? Неудивительно, что торговцы вызывают уважение.

– Итак, именем Господа договор между вами двумя и нашим торговым домом заключен.

Прежде Флер участвовала в заключении сделок только в присутствии Оры столь высокого уровня лишь благодаря Оре; впервые в жизни она подписала догвоор самостоятельно. Заявление Ханса, этот лист бумаги – все это словно направило судьбу Флер на путь, возврата с которого уже нет.

Ее охватило чувство, чуть-чуть похожее на сожаление, и она медленно выдохнула. Все-таки она была рада, хоть и нервничала.

– Что ж, рассчитываю на тебя.

Мильтон обменялся рукопожатием с Хансом, тот затем протянул руку Флер. Она была удивлена и возбуждена. Мысль, что сейчас она ведет себя совсем как настоящий независимый торговец, немного пьянила.

– На ваш заказ уйдет около двух недель.

– Так быстро? – вырвалось у Флер.

Ханс улыбнулся и кивнул.

– Если бы мы отправлялись за товарами в города, где их делают, конечно, времени ушло бы больше. Но мы знаем редкие места, где их хранят гораздо ближе. Когда мы узнаём, что заказывать, тут же находим подходящие порты, где заказывать. На доставку уйдет две недели… если, конечно, лодки ничто не задержит.

Решив, что чернила на договоре высохли, Ханс осторожно сложил бумагу и отправил в ящик стола. Флер была впечатлена; впрочем, это не расходилось с тем, чего она ожидала от типичного торгового дома. В конце концов, Хансу ни о каких других условиях волноваться больше не стоило. Он должен был просто купить товар. Никто не будет жаловаться, если, конечно, торговый дом не купит что-то не то.

Флер отвела глаза и посмотрела на шкаф у противоположной стены. Там было множество бумаг – сколько из них представляли собой договоры с другими людьми, такими же, как она? Эта мысль крутилась у Флер в голове, когда она и Мильтон покидали комнату.

– Надеюсь, все пройдет гладко.

Услышав произнесенные с напускным безразличием слова Ханса, Флер и Мильтон одновременно улыбнулись и кивнули, словно заранее договорились.

***

Чтобы отметить сделку, Флер и Мильтон отправились в трактир, который порекомендовал Ханс.

Товары, выгруженные с лодок в порту, везли в город по утрам, так что на дорогах царило оживление. По вечерам же товары текли в обратном направлении – из города в порт. Лодки загружали, чтобы следующим утром они могли отплыть.

Так продолжалось годами, без устали.

Потягивая пиво, Флер осознавала, что сама теперь стала частью этой торговой реки.

Мильтон почти ничего не говорил, и Флер не спрашивала, о чем он думает. Он просто сидел напротив нее и улыбался.

Купить одежду, потом продать. Поделить прибыль поровну – и у каждого останется примерно пятая доля от общей цены. Чтобы получить эту цифру, потребовалось провести кое-какие расчеты. Но каждый раз, когда они проделают эту операцию, их прибыль будет больше. На следующий раз они получат уже пятую долю от шести пятых первоначальной суммы, а после четырех сделок их деньги удвоятся. После девятого раза они будут иметь уже впятеро больше, чем вложили.

Если заказанная одежда приплывет через две недели, а еще неделя уйдет на то, чтобы ее продать, то таких сделок за год можно будет провернуть семнадцать. При этой мысли Флер не смогла сдержать улыбку. Она радовалась как ребенок, крутя цифры в голове. Выходило, что за год ее денег станет в двадцать два раза больше.

Лишь теперь Флер начала понимать, почему торговцы ради прибыли готовы на что угодно и почему они смеются над аристократами: они способны всего за год заработать такие громадные деньги. Она может теперь рассказать Оре, как легко, оказывается, зарабатывать, и полюбоваться потрясенным выражением его лица. И времени этого ждать не так уж долго; она чувствовала, что шанс ей представится скоро.

Флер осушила большую кружку пива, как будто это был сущий пустяк, хотя она обычно столько не пила. Впрочем, это совершенно не казалось ей проблемой.

– Если будешь продолжать в том же духе, до дома не доберешься, – промолвил наконец Мильтон. К тому времени Флер и вправду была уже немного пьяна. Она подняла было руку, заказывая следующую кружку, но тут же пристыженно опустила. Ора будет недоволен, подумала она и улыбнулась.

– Знаешь, я вчера только за полночь смог заснуть – все смотрел на свечу и думал, сколько же мы сможем заработать.

– Пятая доля за один раз, а за четыре деньги удваиваются, да?

Мильтон, похоже, удивился словам Флер, но тут же скрыл удивленное выражение лица, отпив из своей кружки.

– Это действительно возможно; но я не позволяю себе думать, что все всегда будет получаться так, как мне хочется.

– Ты имеешь в виду, что Джонс как-то воспользуется своим положением? Или что ты не сумеешь вовремя выплатить свой заем?

Кинув взгляд на портовых работников, Мильтон снова повернулся к Флер.

– Я мог не заслужить твоего доверия.

– …Да, и это тоже.

Пожалуй, такие вещи лучше было бы обсуждать в более укромном месте, но Флер и Мильтон говорили здесь просто потому, что оказались в этом трактире.

– Я, быть может, чересчур осторожен, но честных и искренних торговых домов не бывает.

Он улыбнулся, будто насмехаясь над самим собой. В отличие от их прошлой совместной трапезы, здесь у них не было чечевицы, а была жареная баранина. Мильтон непринужденно отрезал кусок мяса.

– Они могут творить добро или зло… они способны на что угодно, лишь бы заработать побольше.

– …Иногда даже доводят человека до исступления.

В прошлый раз Мильтон мог укрывать выражение лица, кидая в рот чечевицу, однако баранина с этой задачей справлялась хуже.

– Но я об этом уже думал. Они могли бы затребовать с нас гораздо больше. К примеру, могли запросить денег за то, что представили нас, или добавить какие-то невыгодные условия к договору. Но люди Джонса на этот раз были довольно-таки вежливы. Такие большие торговые дома, как они, должны заботиться и о репутации.

– Значит, у нас меньше поводов для беспокойства?

На вопрос Флер Мильтон склонил голову набок – не удивленно, не несогласно. В этом жесте не было недовольства.

– Да, а ты мне дала такие хорошие условия, что в это с трудом верится.

После этого легкого поддразнивания Флер смущенно улыбнулась и отвела глаза – нарочно, впрочем. После короткого молчания они оба рассмеялись. Чувства волнами проходили по их сердцам, как круги по воде от брошенного камня.

– Ну а сейчас – будем работать вместе.

Мильтон протянул руку.

Под этим «сейчас» Мильтон явно имел в виду не одну эту их сделку, подумала Флер. Предостережения Оры звучали у нее в голове, но она сознавала и то, что должна ценить любой шанс ухватить прибыль. Кроме того, двое, работающие вместе, получают куда больше удовольствия, чем если трудятся в одиночку. Мильтон казался не таким уж плохим партнером.

Флер не очень хорошо помнила тот раз, когда они с Мильтоном встретились у него дома, но сейчас она чувствовала себя явно по-другому. Сейчас она приняла предложенную ей руку и крепко ухватилась за нее. Тогда ее рука болела едва ли не от малейшего касания. Но теперь она не жала руки просто так – лишь с достойным партнером, с тем, кто должен был принести ей доход. И вэтих рукопожатиях была надежная твердость.

Когда Флер оказалась выброшена на улицу и была вынуждена держаться на своих ногах, она удивилась тому, какой удивительно твердой была земля; и вот теперь, пожимая руки, она снова удивлялась тому же.

Мильтон улыбался и смотрел на Флер, пока они сидели, держась за руки; но между ними был не изысканный стол с белой скатертью. Обменявшись рукопожатием, они снова улыбнулись друг другу над пивными кружками.

– Мы торговцы; так лучше всего.

Услышав эту фразу Флер, Мильтон улыбнулся грустной улыбкой, которую она никогда не забудет. Он должен оказаться замечательным партнером. С этой мыслью она подняла свою кружку и чокнулась с его.

***

После ужина Флер пересказала все, что происходило при подписании договора. Она сказала и про длительность, и про условия, не забыла упомянуть чувство, промелькнувшее неожиданно на лице Ханса. Ора слушал с закрытыми глазами, но, как только Флер закончила последнюю фразу, эти глаза открылись.

– Будем надеяться, что все пройдет гладко.

Те же слова, что тогда сказал Ханс. Похоже, эту фразу опытные торговцы любят повторять. Они всегда чего-то ожидают, но никогда – чего-то слишком уж хорошего. Самое безопасное отношение к жизни.

Товары были еще только заказаны; когда они прибудут, Флер с Мильтоном будет ждать работа по их продаже. Однако Флер весь вечер была возбуждена, и впервые за немалое время она смогла толком поесть.

Позже, оглядываясь назад, она чувствовала, что этот момент был поворотным в ее судьбе.

Если бы только она еще точнее рассказала Оре все, что было при подписании договора.

Впрочем, что махать кулаками после драки.

Торговцы совершенно не святые. Две недели спустя Флер в этом убедилась.

***

Эти две недели она провела, занимаясь мелкой работой, не требующей денежных вложений.

Если человек внушает доверие и обладает познаниями в географии, он может с легкостью найти работу по доставке товара из одного места в другое.

Флер доставила груз шерстяных тканей на водяную мельницу, а на обратном пути захватила письмо одного селянина в город. Обе работы были совершенно честными и прозрачными, заработок – крохотным.

Ее голова была полностью забита тем, что необходимо сделать, чтобы продать заказанные одежды. Когда сделка пройдет до конца, Флер уже не придется заниматься неблагодарной работой, которую она выполняла сейчас. Она всем сердцем верила, что так и будет.

Мильтон общался со слугами аристократов, приходящими в город; у них он вызнавал денежное состояние их господ и последние веяния в моде. Флер знала о городе, в котором жила, но не о замках, стоящих поодаль. Игра, похоже, была недешевая: если слуги и раскрывали секреты своих господ, то делали это за деньги.

В прошлом Флер часто удивлялась, почему слуги с таким удовольствием ходят в город. Теперь она поняла, что, кроме необходимости делать покупки, их влекло нечто более заманчивое.

Когда она спросила Бельтру, та смущенно отвела глаза. Похоже, она тоже этим промышляла.

Флер была в таком смятении, что не удержалась от того, чтобы расспросить Ору. От него она узнала, что однажды ее бывший муж, у которого служил Ора, дали служанке семьи Болан большую сумму денег, чтобы разузнать о его неважном положении. Флер подивилась тогда, не та ли это была служанка, что сбежала незадолго до того, как торговец явился к ним и сделал Флер предложение. Сейчас Флер уже не презирала ее поступок – напротив, она была впечатлена. Похоже, умные люди есть повсюду.

– Юная госпожа.

Поговорив с постучавшимся в дом человеком, Бельтра негромко обратилась к Флер, евшей обед, состоящий из вареных овощей с солидным количеством сыра. В руке у Бельтры было письмо. Ора мельком глянул и кивнул.

– Спасибо.

Флер взяла письмо и открыла. Сразу же увидела печать Ханса, потом прочла, что лодка с товарами наконец пришла. Она тут же сложила письмо и, крепко сжав, поднялась на ноги. Обычно Ора бранил ее, когда она не доедала, но на сей раз он посмотрел на это сквозь пальцы. Флер извинилась перед Бельтрой, накинула плащ и обмотала шарф вокруг лица.

– Пора отправляться за большими деньгами.

Бельтра распахнула глаза, Ора вздохнул. Но Флер лишь молча расправила плащ и шарф и вышла из дому. Она направилась к Мильтону, живущему в квартале ремесленников. Давным-давно, когда Флер еще не понимала высокого положения своей семьи, у нее была близкая подруга, которая на самом деле была служанкой. Сейчас эта служанка работала как раз в том самом квартале; она и помогла бездомному Мильтону найти жилье.

Мир представлял собой столь сложную паутину человеческих отношений, что Флер невольно вспомнила слова Оры, которые он когда-то говорил по этому поводу.

– Прошу прощения, господин Пост дома?

В последнее время она привыкла менять голос, чтобы он казался мужским. Ремесленник, с которым она заговорила, перестал возиться с куском кожи и поднял на Флер глаза; она повторила вопрос. Лишь тут ее собеседник, похоже, осознал, кого она имела в виду.

– О, ты про Мильтона? Он только что вернулся и сейчас обедает. Поднимись на четвертый этаж, там его найдешь.

– Спасибо.

Флер коротко поблагодарила юного ремесленника, тот весело улыбнулся в ответ. В последние дни, когда Флер ездила между городом и водяной мельницей, она начала учиться завоевывать хорошее отношение таких людей, как этот ремесленник.

Узкая витая лестница напомнила ей то самое водяное колесо, вращающееся под собственной тяжестью. На мельнице она была совсем недолго и прибыль там получила маленькую, однако кое-чему там выучилась. С этой мыслью она поднялась на четвертый этаж… и на мгновение удивилась, не обнаружив за лестницей коридора с дверями, где могла бы успокоить дыхание.

Она стояла, тяжело дыша, и смотрела на Мильтона; тот сидел за столом и со скучающим видом ел хлеб.

– …Здравствуй, – удивленно поприветствовал он ее, поспешно проглотив хлеб. Флер хотела ответить, но была настолько удивлена, что слова не шли. Наконец она достала письмо и протянула Мильтону.

– Привезли.

Это все, что ей удалось произнести, но, к счастью, говорить особо много и не требовалось.

Мильтон вскочил со стула.

– Лодка?

Флер кивнула, и Мильтон повторил те же действия, что и она недавно, – нервно накинул плащ и выбежал.

***

Через запруженный людьми порт к Торговому дому Джонса они буквально летели – иначе и не опишешь. Они так долго ждали этого момента, что даже не обращали внимания на людей, которые откладывали работу, чтобы поглазеть на бегущую пару.

– Где Ханс?

Как только Мильтон спросил, все – независимо от того, о чем говорили и чем занимались, – показали вглубь помещения торгового дома. Быстро поблагодарив, Флер и Мильтон вбежали внутрь. Это был их первый шаг на пути к богатству…

Дата добавления: 2015-06-04