КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Я её никогда не видел
Шестому классу «Б» в то утро не хотелось трудиться из‑за хорошей весенней погоды. На клумбах у школы вылезла молодая трава, асфальт высох и уже был исчерчен малышами на «классики», почки раскрывались, и от них пахло свежестью и хорошим настроением. Фима Королев поймал двух божьих коровок и устроил на подоконнике гонки на приз стенгазеты «Наш класс». Одна божья коровка была чёрная с жёлтыми точками, вторая — красная с чёрными. Они всё время расправляли крылья, собирались улететь, и Фима прижимал крылья карандашом, потому что, по правилам гонок, божьи коровки должны были бегать. Ребята разделились на жёлтых и красных болельщиков и сильно шумели. Когда вошли Юлька с Алисой, их увидели, правда, только Катя Михайлова и Мила Руткевич. Мила, принципиальная отличница, перечитывала домашнее чтение по английскому, а Катя Михайлова, которая будет теннисисткой, читала книгу о кубке Дэвиса. — Девочки, познакомьтесь, — сказала Юлька, — это моя подруга Алиса, мы вместе в больнице лежали. — Очень приятно, — сказала Руткевич. Катя Михайлова, которая к тому же и староста класса, спросила Алису: — Ты у нас будешь учиться или просто так пришла? — Пока поучусь. — А тебя в журнал внесли? — Не знаю, — сказала Алиса. — А как твоя фамилия? — Алиса Селезнева. — Селезнева, — спросила Катя Михайлова, — ты каким видом спорта заниматься будешь? — Не знаю, — сказала Алиса. — Отстаньте от неё, — сказала Мила Руткевич. — Человек только что из больницы. Ты бы ещё на неё и общественные нагрузки взвалила! — Ты ничего не понимаешь, — сказала Катя. — И честь класса тебе не дорога. Ты сама её не защищаешь. — Я хорошо учусь, этим и защищаю, — сказала Мила.
— Они всегда из‑за этого ссорятся, — сказала Юлька. — Ты в волейбол играть умеешь? — спросила Катя. — В детстве немного играла. — Эй, ребята! — раздался дикий крик Бори Мессерера, который случайно обернулся и увидел, кто пришёл. — Юлька Грибкова вернулась без существенных частей тела! — Остряк‑самоучка, — сказала Юлька. — Он завидует, — сказала Мила Руткевич, отбрасывая назад тяжёлую чёрную косу. Катя Михайлова подозревала, что Мила потому не занимается спортом, что боится запутаться в собственных волосах. Все сразу забыли о божьих коровках, окружили Юльку. — А это что за номер? — спросил Борис Мессерер, глядя на Алису. — Вы, девушка, из Швеции по культурному обмену? — Это Алиса Селезнева, — сказала Юлька. — Моя подруга и даже родственница. Она пока что будет у нас учиться. — Ребята! — воскликнул Борис. — Вы слышали? Алиса будет у нас в гостях! Фима Королев уже собрал своих божьих коровок в спичечный коробок, выпрямился, узнал Алису и сказал самым спокойным голосом: — Привет, Алиса. Я без тебя немного соскучился. — Здравствуй, Фима, — сказала Алиса. — Вы знакомы? — у Юльки чуть глаза на лоб не вылезли. Остальные тоже удивились. — Я до некоторой степени её спаситель, — сказал Фима. Алиса нахмурилась, чтобы он промолчал, но Фима не понял знака. — Я ей помог бежать в одной пижаме из сумасшедшего дома. Через забор. За нами гнались восемь санитаров со смирительной рубашкой и один профессор. — Эх ты! — сказала Алиса и отвернулась от него. — Трепло! — сказала Юлька. — Я не шучу, — возмутился Фимка. — Колька Сулима может подтвердить. Там ещё англичане были… А вот и Сулима. Сулима, ты Алису узнаешь? Сулима стоял в дверях. — Привет! — он подошёл к своему столу, положил портфель, потом сказал: — Здравствуй, Алиса. Здравствуй, Юлька. Я ещё позавчера додумал, что ты к Грибковым идёшь. — Сулима, — вмешался Фима Королев, — подтверди, что Алиса из сумасшедшего дома сбежала.
— И не подумаю, — сказал Сулима. — Спасибо, — сказала Алиса. — Не за что. Зачем же меня благодарить, если я сказал, что считал нужным. Хорошо, что ты будешь у нас учиться. Фима был так расстроен предательством друга, что его красные щеки стали малиновыми. Благородная Катя Михайлова сказала ему: — Ты низкий человек, Ефим, я давно это за тобой замечала. Юлька наклонилась к Алисе и прошептала на ухо: — Значит, ты с одним Колей уже знакома? — Я и сама не знала, — сказала Алиса. Она села рядом с Катей Михайловой на свободное место. — Тебя, наверно, спрашивать не будут, — сказала Катя. — У тебя и учебника нет. Ребята со всех сторон смотрели на Алису. Всегда интересно, если в классе новый человек, а тут ещё странное заявление Фимы Королева, вообще‑то трепача и выдумщика, но не до такой же степени, чтобы просто так сказать про новенькую, что она сбежала из сумасшедшего дома. Зазвенел звонок, и сразу вошла Алла Сергеевна, англичанка, которая была и классной руководительницей. Она положила журнал на стол и сказала: — С сегодняшнего дня в классе будет заниматься Алиса Селезнева. Где Алиса? Алиса встала. — Я надеюсь, что вы уже познакомились? — Фима Королев с ней ещё позавчера познакомился, — сказал Боря Мессерер. — При драматических обстоятельствах. — Выяснение этих проблем мы оставим на свободное время, а сейчас перейдём к уроку. На дом задавали длинный текст о Лондоне с массой новых слов, и Алла Сергеевна сразу вызвала Фиму Королева. А у Фимы голова была занята совсем другим, он начал читать, на второй фразе завяз, засох и завертел головой, надеясь услышать чью‑нибудь подсказку. Но подсказывать было некому. Мила Руткевич не подсказывала принципиально. Юлька была на Фиму зла, а другие, которые могли бы подсказать, ещё не включились в урок — смотрели в окно, где летали скворцы, раскрывали книжки, глазели на Алису, думали о своих делах… — Ну что же, Королев? — спросила Алла Сергеевна ангельским голосом. — География Лондона вам мало знакома? Сказала она это, разумеется, по‑английски, и Королев, который все внимание ухлопал на то, чтобы услышать подсказку, ничего не понял и сказал «да». Он вообще считал, что с учителями лучше всего сразу соглашаться.
— Кто поможет Королеву? — спросила Алла Сергеевна. Мила Руткевич, разумеется, подняла руку, потому что она всегда и все знала. Она была из таких отличниц, про которых говорят, что они с первого класса нацелены на золотую медаль. И учителям даже неудобно было ей ставить четвёрки. Её вызывали реже всех в классе — что вызывать, если она и так все знает. Иногда учителя приберегали Милу на закуску: вот, например, попадётся трудная задача или формула, никто не знает, тогда можно сказать: «Руткевич» — и Руткевич тут как тут. А если уж Руткевич не ответила, значит, можно никого и не спрашивать. Вот и сейчас — Руткевич подняла руку, но Алла её вызывать не стала, а спросила: — Ну, а ещё кто‑нибудь? Алиса в это время сидела и читала текст без словаря, будто для собственного удовольствия, хотя, как известно, тексты в учебнике ни один человек не читает для собственного удовольствия. — Садовский, — сказала Алла, — ты сегодня задумчивый. Может, расскажешь нам о Лондоне? — Нет, — сказал, поднимаясь, высокий темно‑рыжий парень с белым веснушчатым лицом. Был он не то чтобы толстый, но и не тонкий, скорее мягкий. Его голубые глаза были окружены рыжими густыми ресницами. И говорил он серьёзно и медленно — казалось, что он всегда секретничает, даже когда отвечает домашнее задание. — Нет, — повторил он печально. — Я не смогу ответить. Это совершенно исключено. — Постарайся выразить свою мысль по‑английски, — попросила Алла, которая давно уже знала все штучки Садовского. — Это он? — спросила Юлька, которая сидела за Катей Михайловой. Алиса, не оборачиваясь, отрицательно покачала головой. Такого рыжего человека вряд ли нужно искать. Если бы он забирался в будущее, и пираты и Алиса отыскали бы его в два счета. — Я по‑английски не смогу, — сказал ещё более печально Садовский. — Я не выспался. — Почему? — Я провёл ночь в милиции, — сказал Садовский. — Я был арестован, и за дело. — Что же ты натворил?
— Как всегда, — сказал Садовский, — я заботился о людях. Этого не поняли. — Конкретнее, — сказала Алла. И нахмурилась. — Я пожалел тёк, кто гуляет парочками по лесу в Сокольниках. Им не на чём посидеть. Все скамейки стоят на нашем бульваре. — Очень похвально, — сказала Алла. — Садись. — Сейчас, только доскажу, а то вы меня неправильно поймёте. Как и милиция. Я решил посвятить ночь заботе о людях. Я носил скамейки с Гоголевского бульвара в ближайшие леса. Я успел перенести девяносто три скамейки. И когда я, чтобы ускорить дело, взял сразу две скамейки, меня остановил на Смоленской площади милиционер и отвёл в милицию. Остаток ночи я переносил скамейки обратно. Это очень трудно. Каждая скамейка весит около ста двадцати килограммов. Алла покорно выслушала все и сказала: — Вот что, Садовский. Если ты мне эту трогательную историю сможешь пересказать, хотя бы вкратце, по‑английски, ты спасён. Если нет — получаешь двойку. Подумай. Садовский думал целую минуту. Потом вздохнул и сел. — Отказываешься? — спросила Алла, отыскивая в журнале его фамилию. — Я забыл, как по‑английски скамейка… И ещё несколько слов. Люди, которые не знали Колю Садовского, могли бы подумать при встрече с ним, что он лгун. Ничего подобного. Просто у Садовского было странное воображение. Оно его уносило в фантастические дали, и он сам не знал, где правда, а где ложь. Воображение часто ставило его в дурацкое положение, а порой приводило к неприятностям. И учился он так себе, хотя мог учиться неплохо. Иногда ему казалось, что он все уроки уже сделал на неделю вперёд, хотя в самом деле такого с ним ни разу не случилось. Нет, подумала Алиса, он в будущем не был. И не только потому, что он был рыжим. Он бы, наверно, решил, что будущее ему только приснилось, и всем бы рассказал о нём. Следующей своей жертвой Алла Сергеевна выбрала Катю Михайлову. Катя хорошо учится, но на этот раз её мысли были заняты кубком Дэвиса по теннису, и она отвечала вяло, кое‑как, а когда Алла перебила её и спросила, что же представляет лондонский Тауэр, Катя сказала: — Тауэр — это башня. — Какая башня? — спросила Алла. Катя пожала плечами. Не все ли равно, какая там башня! — Кто дополнит? — спросила Алла. — Тауэр — это замок, — сказала Алиса, не поднимаясь с места. Она сказала это по‑английски, и все удивились, потому что никто не ожидал, что новенькая станет отвечать. — Встань, когда отвечаешь, — сказала Алла. — Что? — Алиса не поняла. — А разве у вас в школе не встают, когда отвечают урок? — спросила Алла. — Нет, — сказала Алиса, — у нас не встают. В классе засмеялись, но Алла сделала вид, что её это не касается, и сказала: — Тем не менее встань. Алиса встала и стала рассказывать по‑английски про замок Тауэр, в котором раньше жили английские короли, и про реку Темзу, которая течёт у этого замка. — Ой, — прошептала Юлька своей соседке Кате Михайловой, — она по‑английски лучше говорит, чем Алла! — Очень хорошо, — сказала Алла, когда Алиса кончила говорить. — Селезнева может служить вам примером. Ты, Алиса, изучала английский язык вне школы? — Да, — сказала Алиса. — Языки я изучала до школы. — Ты знаешь и другие языки? — Я не очень способная, — сказала Алиса. — Я знаю только восемь языков. — Какие? — спросила Алла. В классе стояла гробовая тишина. Смысл разговора был ясен всем, даже самым отстающим. — Немецкий, финский, чешский, французский, хинди, китайский… японский и… и ещё один. — Ух ты! — сказал Фима Королев. — Скажи нам что‑нибудь по‑японски. Все зашумели, стали просить Алису… только одна Мила Руткевич была недовольна, потому что в этот момент она перестала быть первой ученицей в классе, а это неприятно. — Садись, Селезнева, — сказала Алла, будто ничего не произошло. — Проверьте её, проверьте! — сказал Коля Садовский. — Садовский, тебя мы сегодня уже слышали, — сказала Алла. — Теперь дай выступить другим. Она вызвала Милу Руткевич, а к Алисе пришли две записки. Первая была от Бори Мессерера. В ней было написано: «Вы бывали в Англии, мадам?» Вторую написала Лариса Троепольская, которая к языкам была неспособная, зато у неё были большие голубые глаза. Учителя и родители утешали себя тем, что с такими красивыми глазами Лариса и без образования как‑нибудь не пропадёт. «Алиса, — было написано в записке. — Я очень хотела бы с вами познакомиться и дружить. Мы могли бы вместе заниматься по разным предметам. Ответьте мне на перемене. Лариса». На перемене Боря Мессерер первым подошёл к Алисе и сказал: — Про Лондон это я писал. Боря Мессерер был маленький, курчавый, напористый. Он хотел стать художником и на всех рисовал карикатуры, правда не очень похожие. — Ну и что? — спросила Алиса. Ей было некогда. — Ты бывала в Лондоне или нет? — Конечно, бывала. — Я так и думал, — сказал Боря. — Вот тебе мой рисунок. На карикатуре была нарисована Алиса с крылышками, над башнями. Совсем не похоже. — Это ты в Лондоне, — сказал Боря. — Спасибо, — сказала Алиса. Подошла Лариса, взмахнула ресницами по полметра длиной и сказала: — Вы не против со мной дружить? Но Ларису оттеснил Фима Королев. — Алиса, — сказал он на правах старого друга, — ты после школы что делаешь? Мы в кино собрались… — Мне не хочется с тобой в кино идти. — Слушай, не обижайся, я же пошутил. Тут Алиса увидела Юльку. — Ты куда задевалась? — спросила она. — Я тобой недовольна, — сказала Юлька, отводя её в сторону. — Почему? — Ты себя выдаёшь. Зачем с языками вылезла? Теперь вся школа будет говорить. — Нет, Юлька, — сказала Алиса, — я не согласна. Я считаю, если можно не врать, то лучше не врать. Я уже так завралась, на три года вперёд норму перевыполнила. — Как знаешь. Ну, что скажешь? — Я только двоих пока знаю. Сулиму и Садовского. — И как твоё мнение? — Я не думаю, что это Сулима, — сказала Алиса. — Он очень скромный и вообще вряд ли стал бы бегать за пиратами. — Я тоже на него не думаю, — сказала Юлька. — А вот Садовский — это фрукт. Он что хочешь может натворить. — Но он рыжий. Покажи мне Наумова. — Ага, вот он идёт. Позвать? — Позови. Он всё равно меня уже видел. — Наумов! — позвала Юля. — Подойди сюда. Наумов был самый обыкновенный парень, немного курносый, среднего роста, худой, но довольно крепкий. Алиса посмотрела на него в упор. — Чего вам? — спросил он. — Я хотела тебя познакомить с моей подругой. Ты раньше с ней не встречался? Коля Наумов пожал плечами: — Где я мог встречаться? Больше вопросов нет? — Вопросов нет, — сказала Юлька. — Тогда у меня вопрос, — сказал он. — Катя Михайлова говорила, что сегодня волейбол. Не забудьте, ясно? Когда он отошёл, Юлька спросила: — Ну, он? Как ты думаешь? — Может, и он, — сказала Алиса. — Но видишь, он не признается, что меня знает. — На следующей перемене, — сказала Юля, — спросишь остальных. Зачем время терять? Так Алиса и сделала. Между вторым и третьим уроком она подошла к Коле Сулиме и спросила его: — Коля, а мы раньше нигде не встречались? Мне твоё лицо знакомо. Коля заложил пальцем страницу учебника шахматных дебютов, посмотрел внимательно на Алису и ответил: — Ты ошибаешься. Мы с тобой впервые встретились позавчера. У меня хорошая зрительная память. А с Колей Садовским получилась совсем странная беседа. Он сам подошёл к Юльке с Алисой после третьего урока и сказал, рассеянно глядя ей в переносицу: — Знаешь, что я думаю? — Что? — Я думаю, что ты к нам приехала из будущего, — сказал он. — У тебя есть машина времени, переделанная из велосипеда. Юлька ахнула. И поспешила сказать: — У Алисы нет велосипеда. — Я имею в виду трехколесный, — сказал Садовский. — Ты же мне давала покататься позавчера. — Где? — спросила Юлька. Она была настороже. Хоть Садовский и выдумщик номер один, уж очень его выдумка была близка к правде. — Как где? — Коля посмотрел на Юльку, как будто не узнал, и объявил: — На Курильских островах. Где же ещё? Ну ладно, у меня дела. Меня могут спросить на следующем уроке, а я не знаю, что за урок. Садовский ушёл, а Юлька вцепилась Алисе в рукав. — Что делать? — прошептала она. — Ничего не делать. В следующий раз он скажет, что я прилетела с Луны, — сказала Алиса. — Теперь уж я ничего не понимаю. Зазвенел звонок, надо было идти на географию. Подошла Катя и сказала Юльке: — Грибкова, не забывай, мы сегодня с седьмым «А» играем. — Мне сегодня ещё нельзя, — сказала Юлька. — Шов разойдётся. — Ну, приходи поболеть. Не представляю, что будем делать! — Мы все равно проиграем, — сказала Юлька. — Особенно женская команда.
Дата добавления: 2015-06-04; Просмотров: 338; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |