Свадьба. На сцене стожок сена. В нем валяются Алеша и Алена

На сцене стожок сена. В нем валяются Алеша и Алена. Смеются, целуются, идет веселая любовная игра: «пусти!», «не пущу»

А в то же время со всех сторон являются наша персонажи, — принаряженные., оживленные. Варя и Красивый парень двигают накрытый скатертью стол. Мать Алены гремит ложками и вилками. Мать Алеши с засученными рукавами, в фартуке. Борисов, усмехаясь, несет бутылки. Наташа - белое платье на плечиках для Алены. Начальник и Секретарша со стульями — они в качестве гостей, Николай Иваныч с арбузом. Все так или, иначе обыгрывают стог. Но коротко, между Делом.

Николай Иваныч. Середь бела дня! На колхозном добре! Эх!..

Мать Алены (смущенно). Доченька! Ну… зачем?.. Вот

зарегистрируетесь.

Варя. Ну что вы волнуетесь? Теперь принято сначала узнать друг друга, а потом регистрироваться.

Николай Иваныч (Варе). Ты особенно! Узнавать узнаешь, а регистрироваться чтой-то не регистрируешься!..

Алена садится, оттолкнув Алёшу.

Алена. Видела б меня сейчас мама

Алеша. Стой! Не шевелись! (Хватает фотоаппарат.)Я сейчас тебя вот так щелкну!

Алена. Ну тебя! Ты меня уже нащелкал! На кого я, интересно, похожа?

Алеша. Тихо, тихо! Отличный портретик будет!.. Волосы не трогай! (Отступает и наталкивается на Варю. Глядит на всех.) Та-ак! Вот и дожил раб божий Алексей! Она уся у фате, а ён увесь у черном спинжаке!.. А венчанья не будет? А машин с лентами? С воздушными шариками?.. Удавиться на этих воздушных шариках!.. Дяди, тети набегут — век ты их но видел! — нарежутся водяры, будут «горько» кричать, а мы потом с долгами год не расплатимся! На юг бы махнуть. на три дня! В Ленинград!

Алена (что-то шепчет). Икорки бы красной достать.

Алеша. Мамы всплакнут, поучат нас, как жить; Николай Иваныч уж; дорвется ради такого случая; твоя Варя спляшет на столе и закадрит кого-нибудь под конец; тетя Зина будет весь вечер выяснять, кто муж у Мордюковой...

Алена. А твой Борисов заснет после трех рюмок...

Алеша. Да еще в нашей постели! Кончится тем что нам и лечь будет негде,

Алена. Ты но хочешь — так и скажи.

Алеша. Я Не понимаю: зачем люди женятся? Обязательно штамп в паспорте? Формальность есть формальность.

Алена. А шампанского сколько надо брать?

Алеша. Ну что ты там считаешь? Все равно никаких денег не хватит... Черт, у отца, что ли, попросить? Кстати, позвать то надо.

Алена. Ну конечно! По полгода его не видишь, и сразу — денег!.. А что ты собираешься мне дарить?

Алеша. Я? Тюльпанчиков.

Алена. Тюльпанчики отошли.

Алеша. Ну чулки.

Алена. Фу, какая пошлость!

Алеша. Тогда... Тогда… (Декламируя.) А дарю тубе все небо! И всю землю! И все звезды! И!.. И железный дороги! И железные мосты!.. Не-ет! Надо все отменит к чертям свинячим!

Мать Алеши. Алеш! Ну что ты городишь, честное слово! Прям неудобно!

Николай Иваныч. На Руси да без свадьбы? Басурмане, что ль, какие?

Дочь родную выдаем, ни пипетку какую-нибудь!

Мать Алены (Обидясъ). Может, мы так неприятны Алеше?..

Алена. Ну он, шутит, мама!

Алеша. Валяйте! Обкручивайте! Губите мою младую жисть! Троюродного дедушку не забудьте из Зосимовой пустыни! Пущай на балалайке чего изобразит!..

Варя. Убивала бы я этих оригиналов!

Алеша уходит от всех. Алена и остальные погружаются в полумрак, не прекращая приготовлений, а Алеша оказывается в тесной комнатке, где стоит на треноге старый, фотоаппарат, а перед ним стул, на который, когда сядешь, то сбоку вспыхивают лампы, а когда встанешь — гаснут. Алеша нашел книгу, листает, но состояние у него нетерпеливое и ликующее. Между двух черных портьер просовывается голова отца Алеши.

Отец Алеши. Сейчас, Алеш, минутку. (Скрывается, его голос.)

Товарищи, товарищи, я же сказал — обеденный перерыв...

Мать Алеши выносит стул, садится.

Мать Алеши. Да откуда у твоего отца деньги? Сроду не было. Я с него

ведь и алиментов не брала. Есть, так принесет. Бывало, придет, сотни две-три вынет, по-старому, а сам голодный, холодный, сапоги худые, смотреть жалко. «Садись, говорю, алиментщик несчастный, супу хоть поешь».

Алеша. Я помню. Он, даже когда ел, книжки читал.

Мать Алеши. Ну! Он больной насчет книжек-то! Я ему потом так и

сказала: ты ведь с книжками живещь-то, Гриша, зачем тебе семья-то?

Алеша. Как это вы сошлись?! Совершенно полярные люди

Мать Алеши. Я-то не полярная, я веселая была, простая он хоть отогрелся со мной после войны-то!.. Как сошлись! Как люди сходятся? Раньше б сказали: один бог знает!

Алеша. «Тайна сия велика есть». «Браки совершаются на небесах».

Мать Алеши. То-то что. Иной черт знает откуда явятся, завернет на полчаса, а глядя — встреча. Да еще на всю жизнь... Я-то тогда просто раскинула на вес золота мужики были, пусть хоть какой! А потом-то разгляделась: не пара! Скучно стало. Он с библиотекаршей с этой, с калекой, с Людмилочкой, на почве книг— считалися! — а я…

Алеша. Ну-ну! Ты первая начала...

Мать Алеши. Я и не отказываюсь!» У тебя любовь теперь? Вон ты какой весь.

Алеша. Какой? (Смеется.)

Мать Алеши. Да уж такой! Мать-то не обманешь!» Вот и у меня любовь была!.. Дура! Детей я его пожалела! А то бы...

Леша. Я его помню. Машина девяносто три — шестнадцать, полуторка.

Мать Алеши. Правда, девяносто три — шестнадцать! Смотри, помнишь!.. Ох,- эта –девяносто три — шестнадцать!..

Алеша. Идешь из школы — она стоит. Я тогда сразу — к Борисову!

Смеются

Мать Алеши. Конечно, ты уж большой был... Да... Вот и пойми... как это люди сходятся…

Голос отца. Девушка, милая, у меня обед... Ну хорошо, вот пакеты, ищите себя сами... (Входит.) Всем срочно, срочно! Как на вокзале! И людей стало как на вокзале, ей-богу!.. Ну? Приехал?.. Сейчас мы чайничек включим, вот у меня колбаска, булка...

Алеша. Спасибо, спасибо, отец, я не буду... Все читаешь?

Отец. Алеши. Ты не поверишь, но стало некогда читать! Я думал: чем ближе к старости, тем больше покоя. А все наоборот. Работы больше, забот больше. А уж мыслей! Проснешься среди ночи и лежишь. Начнешь читать — ничего не в; все о своем думаешь... Съешь, свежая колбаска. Не покой наступает, так бы я сказал, а усиливается беспокойство

Алеша (нетерпеливо). Понятно. А как со здоровьем?

Отец Алеши. Знаешь, ничего. Тоже, между прочим, странно, В молодые

годы я много болел, и в войну — думал, до сорока не дотяну. А теперь вот законсервировался. Кручусь, кручусь и не замечаю... С Милочкой у меня плохо, Алексей! Она очень больна… уже не работает давно... А мы еще перестройку в этом году затеяли новую- терраску, и подвал я себе» решил, для работы,— здесь, видишь, не повернуться? А я теперь и у любителей пленки беру, и печатаю сам, и лаком занимаюсь, тарелками, керамикой... Понимаешь? Девочки растут. Оленьке в этом году в школу, Светлана в пятый переходит... (Ест.) Нда... Болея о других, так бы я сказал, перестаешь болеть сам...

Мать Алеши. Ну, вот! Говорила я тебе! Каким был, таким остался!

Появляется Алена с галстуком а руках.

Алена. Пойдем отсюда. Прямо смотреть на тебя жалко.

Алеша. Подожди! У нас с ним свои отношения.

Алена. Да ну, не выдумывай! И вообще я соскучилась.

Алеша. Не может быть! (Смеется).

Алена. Ну, Алеш!.. (О галстуке.) Вот! Наденешь потом. Варя достала.

Алеша. Этот? Ты что?

Алена. Знаешь, давай не будем! О вкусе жены судят по тому, как одет ее муж!

Алеша. Иди ты! Я не знал! Я думал, по самому мужу!

Алена. Ну тебя! Я жду, слышишь?

Алеша. Иду, иду. Я сам соскучился,

Алена. Ты все врешь!

Смеются. Целуются. Алена уходит.

Отец Алеши. Ну, а ты как? Что новенького? Выглядишь прекрасно, настроение как будто...

Алеша. Да, кой-какие перемены намечаются...

Отец Алеши. Ну-ка, садись, садись, пока не забыли.

Алеша. В другой раз, отец, я побегу,

Отец Алеши. Нет, нет, пожалуйста. По-моему, я ни разу на забывал тебя снять, когда ты приезжал...

Алеша садится на стул, свет вспыхивает. Отец у аппарата. Долго всматривается.

Когда я умру, единственное, что достанется тебе в наследство, это пакет с твоими фото. За много лет. Увидишь кривую роста. Да, что-то новое... По-моему, ты влюблен или собрался жениться? А?.. Был младенец в ванночке, потом мальчик с веснушками. Я все чаще жалею, что ты не занялся фотографией. Почему строить заводы или дома — почетно, а запечатлевать человеческие лица вроде бы - мелочь?

Алеша. Фотография—вещь моментальная. Давай ты теперь.

Меняются местами. Алеша фотографирует отца.

Отец Алеши. Я мог "бы написать трактат о фотографии... Прости, минутку, эта нимфа у меня все перепутает. (Выходит.)

Мать Алеши. И все-таки тянет тебя к нему. Конечно, какой-никакой — отец!

Алеша. Да ладно, мам, нормальный отец!

Мать Алеши. Ты, может, меня обвиняешь? Я виновата?

Алеша. Ну что ты!

Мать Алеши. Не знаю, не пойму я вас! (Уходит.)

Отец Алеши (возвращается). Будто сквозь землю провалялись ее карточки... Так что? Я не ошибся?.. О, чайник закипел! Будешь? Хороший портрет лучше анкет, я бы так сказал, А?

Смеются.

Кто же наша избранница?

Алеша. Она-то? Студентка!

Отец Алеши. Ну да, я понимаю, в двух словах не скажешь.

Алеша. Все лето ее щелкаю, а пленки никак не проявлю, времени нет. Отец Алеши. Да, любовь забирает все ваше время. Привези, я напечатаю.

Алеша. Спасибо... Я не буду, мне не наливай. Я побегу

Отец Алеши. Ну-ну, пяти минут не посидел!» Да, подожди! У тебя же расходы!.. Ты извини, я тогда отложил для дня рождения, но ты долго не приезжал. Что же придумать?

Алеша. Да ну, отец! Ты что! Я ж не студент теперь. Я на новую работу

устраиваюсь, там вообще рублей двести светит, брось.

Отец Алеши. Нет, нет, это нехорошо. Понимаешь, этот ремонт... и

Милочка…

Алеша. Ну не о чем говорить, перестань! У нее отец — министр, мать-

профессор, машина, дача, пять комнат!

Отец Алеши. Да?

Алеша. Дядя — посол во Франции! Мы в свадебное путешествие в Париж едем!

Отец Алеши. Серьезно? Я за тебя рад.

Алеша. Я сам рад. Ты прихода лучше на свадьбу... приходите...

вместе...

Отец Алеши. Спасибо, спасибо... Если Милочке не станет хуже...

Понимаешь?

Алеша. У тебя расписание электричек есть? Я двину.

Отец Алеши. Она болеет, Алеша! Она так болеет!»

Пауза. Алеша ждет.

Прости, мне некому сказать... Жаль, что ты мало ее знаешь. Господи, что я буду делать!..

Алеша. Ну-ну, отец, ну что ты!

Отец Алеши. Когда мы жили с твоей матерью — ты не обижайся, — я

плохо про нее не скажу, да я и помню мало, — она била веселая, все время пела... «Люба, Любушка, Любушка - голубушка. А я тогда сказал себе — или это кто-то сказал? — «Хочешь узнать, что такое одиночество — женись». Понимаешь?.. Человек не может жить один, и он ищет себе пару. Эту пустот.

нельзя заполнить ничем. Одинокий человек — это как один ботинок или одна перчатка, ни туда, ни сюда... Некоторые от отчаяния хватаются за что попало — получаются нелепые сочетания.

Алеша. Два сапога пара, оба на левую ногу... Гм...

Его шутка прозвучала, глупо.

Отец Алеши (не слушая). А мне посчастливилось. Я нашел в жизни клад. Когда я уже не верил со всем... у меня не было другого примера, кроме твоей матери... И я встретил Милочку, бедную девушку калеку, на десять лет младше меня... Она чахла от книжной пыли, она даже спала в библиотеке на стеллаже — ей некуда было пойти, и она стеснялась своего недуга... Она была как мотылек, как засушенная в книжке травинка. Понимаешь? Крошка. Но чем меньше она была, я бы так сказал, тем больше была ее душа. Вот бывает же сокровище, которого хватает на всю жизнь, и еще детям остается...

Пауза.

Если с ней что-то случится... Без нее, Алеша... пятнадцать лет, как один день... без нее я...

Алеша. Ну что ты, отец! Надо исследовать, лечить...

Отец Алеши. Да-да... прости меня... тебе сейчас не до того... Как бы я хотел, чтобы ты тоже встретил... Это великое счастье, Алеша!.. Извини, ты торопишься...

Алеша. Ничего, ничего...

Отец Алеши. Иди, иди. Передай, пожалуйста, мой привет и поздравление невесте и ее родителям. Если я смогу, то обязательно... (Идет

проводить Алешу.) Что ж там моя клиентка, жива?..

Они выходят, и в тот же момент начинает греметь и сверкать таившаяся позади свадьба. Варя лихо пляшет, сбросив туфли, с Красивым парнем, Начальник с Секретаршей, Наташей с Борисовым. Обе Матери сидят рядом и говорят, говорят, Николай Иваныч выпивает. Алена в белом платье сидит в торце стола. Незаметна подсядет к ней Алеша черном костюме», Потом войдет его Отец с цветами и большой куклой в коробке… В конце концов Варя в изнеможении падает па стул, все хлопают, кричат, перебивая друг друга.

Все. Ура! Браво! Вот это да!

Николай Иваныч. Ну чисто козлы! Козлы!

Варя. Ох, сердчишко не выдерживает! Старость не радость!

Борисов. Шампанского! Кто шампанское заначил?

Мать Алеши. Алена! Алена! Ты не бойся, слышишь? Он у меня все умеет. Ему, бывало, семь лет, его в магазин пошлешь, он...

Мать Алены. Дорогие гости, кому еще индейки?..

Секретарша. А Тихонов женат? На ком, а?

Наташа. Варь, ты что на угол села? Семь лет без взаимности.

Варя. А теперь говорят, шут с ней, с взаимностью, был бы угол!.. (Красивому парню.) А откуда ты взялся такой красивый, а?

Николай Иваныч. А касса взаимопомощи зачем?

Начальник. Предлагаю, товарищи, за строителей!

Борисов. Наташа, ваш бокал! Прошу!

Наташа. Тише! Вы упадете!

Борисов. Нет! Еще не сейчас! Прошу!

Мать Алены. Леночка, что же ты за мужем не ухаживаешь? Жена должна знать; путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Вот хороший кусочек, Алеша, белое мясо.

Алеша вежливо кивает, не без иронии,

Алена. Ты правда закусывай. И не пей очень.

Алеша. Да? Напьюсь как черт.

Алена. Как тебе кольцо идет!

Алеша. У меня от него весь палец опух.

Алена. Привыкай. Ты меня любишь?

Алеша. Оч-ч-ч! А ты?

Алена. Я потом скажу.

Секретарша. А у Мордюковой кто муж, а?..

Красивый парень. Шампанское горькое!

Все. Горько! Горько!

Алеша. О господи!.. Ну давай, жена, идя навстречу пожеланиям трудящимся.

Целуются. Парень отбивает туш. Все ликуют.

А что это вообще за парень? (Улыбается Парню.)

Алена. Понятия не имею. (Тоже улыбается.)

Николай Иваныч. А вот еще родительское благословение было — зря?

Начальник (поет). «Ты, моя мелодия!..»

Мать Алеши. Да, теперь поглядишь, в загсах-то, все невесты —

беременные!

Варя. На седьмой свадьбе гуляю — на своей бы погулять!

Мать Алены. Алешенька, вас к телефону… тебя... Прямо не знаю, как теперь: на «ты» или на «вы»?

Алеша. На «ты», чего там! Кому я понадобился?.. Прямо «эй, ты!» И все дела!

Мать Алены (обижается). Как?

Алена. Да он шутит, ма!.. Замучилась?

Алеша. А то нет! Надо было хоть в ресторане, что ли, все это безобразие устроить. Посуду не мыть.

Мать Алены. Ну "еще, в ресторане, что вы!.. Это пустяки. Лишь бы у вас все было хорошо!.. Родные вы мои!.. Берегите, Алеша, Леночку, она у меня такая неприспособленная, нежная.»

Алена. Мама!

Алеша. А что оно, интересно, означает практически — это сакраментальное «берегите»? Я шучу. Вы не беспокойтесь. Я эту дурочку неприспособленную очень люблю. Честное слово. Беречь буду как зеницу ока. (Целует Алену, выходит вперед.)

Свадьба, затемняется слегка, а на пути Алеши — Галя. Она сидит на полу, обхватив стул.

Галя (поднимав голову). Прости, прости, пожалуйста. Я только хотела... я желаю тебе счастья... от души ты не думай, я просто…

Алеша. Спасибо, но... я ведь тебе все сказал. Честно.

Галя. Да, да, ты не думай, я ничего... я... Извини, ради бога! Но я боюсь, Алеша, я не знаю, что мне делать... с собой... помоги мне чуточку! Такая тоска, ты не представляешь! Старая дура, я на шесть лет тебя старше, а сейчас — будто ребенок, который на улице потерялся… Я люблю тебя, я отдала тебе лучшие чувства... Понимаешь? Я не буду мешать, ты не бойся, я исчезну... просто сейчас, в этот период чуть-чуть... помоги, ладно?.. Забеги иногда, хоть на работу... позвони... Не из окна же бросаться, Алеша! (Целует его руку.) Милый!.. Боже! Из-за нее — что такое, а? — я люблю тебя еще сильнее... Прости

Алеша гладит ее па голове и возвращается к свадьбе. Галя уходит,

Мать Алеши. Да я как раз насчет этого не волнуюсь. Мы тоже молодые

женились, я время такое было, ни у кого ни черта, а у вас теперь

потребности....

Алена (горячо). Вы не волнуйтесь. Я, конечно, может, не умею еще, не знаю, но я его так я все для него готова... по-моему, когда хочешь сделать для человека так, чтобы ему было хорошо, это и есть главное, основа для всего. Тогда ничего не страшно. Это даже не любовь, а что-то большее. Я все ему могу отдать, понимаете? Вы не волнуйтесь, ему хорошо со мной будет, вот увидите...

Мать Алеши. Да он вообще в еде не капризный, сам себе в постирает и

погладит.

Алена. Это я тоже умею, я ему не дам Я хочу сказать, что

Мать Алеши. Ты бы вот ему гланды вылечила, а то как осень, так ангина...

Красивый парень. Товарищи, товарищи! Есть тост! Прошу внимания!

(Показывает на отца Алеши.)

Отец Алеши (с бокалом в руке). Я просто хочу добавить к тому, что я уже. говорил. Понимаете, людям не так легко жить друг с другом, не просто. Вы знаете, даже когда подбирают экипажи космонавтов, учитывают на только интеллектуальные и психологические факторы, но и каждую мелочь: микрофлору тела или...

Николай Иваныч. А говорили: фотограф!

Мать Алены. Николай! Тише!

Мать Алеши. Ты попонятней говори-то, Гриша (Вполголоса.) Совсем

зачитался!

Отец Алеши. Да-да! Но природа мудра, она мудрее нас: она создала любовь.

Секретарша. Любовь!

Отец Алеши. Вот я поднимался к вам в лифте с женщиной средних лет. И подумал: как странно, почему я и она? Вот если бы мир вдруг исчез, и остались только мы на свете в этом лифте..,

Борисов. Оригинально!

Все шумят, комментируют.

Отец Алеши (улыбаясь). Минутку!.. И если бы сам господь бог заставил нас продлить род человеческий, то вряд ли, вряд ли... без любви...

Варя. Вряд ли, вряд ли...

Мать Алеши (смеясь). Да кому он нужен!

Отец Алеши. Итак, я бы сказал: природа создала любовь во имя жизни.

Только она делает желанным и прекрасным то, мимо чего без любви мы прошли бы равнодушно.

Секретарша. За любовь!

Все. Ура! За любовь! Горько!

Варя. Николай Иваныч! За любовь!

Николай Иваныч (поет). У любви как у пташки в крыльях!..

Смех, шум, все двинулись к жениху с невестой.

Секретарша. Двойню вам! Мальчика и девочку!

Красивый парень. За самую красивую невесту!

Начальник. Товарищи! За родителей!

Николай Иваныч (вздымая бокал). За кассу взаимопомощи!

Смех. Музыка. Вдруг падает Борисов, Его поднимают, несут.

Алеша. Ну? Говорил я тебе спать будет негде!

Алена. Ну я-то при чем? Ну на вот, десятка! Последнюю мать отдала. Иди лови такси!

Алеша. Куда это? Зачем?

Алена. Не знаю! В лес, в поле! К черту! На рога! (Плачет,)

Алеша. Ну вот!„ Ну что ты, Алена?.. Ну!.. Ну юмора-то не теряй, глупо! (Целует ее, обнимает.) Все же хорошо. Ну?.,

Взрыв хохота. Песня. Гости веселятся.

Дата добавления: 2015-06-28